— Неужели ты не видишь, что творишь? — пробормотала девушка, поднимая на отца затравленный, потерянный взгляд. — Ты создаешь оружие, которое будет убивать, и крушить города, развяжет войну.
— Ты не понимаешь, — Джон сурово взглянул на дочь, для него она ничуть не изменилась, была все той же глупой наивной девочкой, что и четыре года назад. — Люди всегда воевали, всегда убивали, да и мое оружие ничем не отличается от того же револьвера, — изобретатель кивнул на стол, на котором лежал пистолет Кинаны. — Ты же не будешь винить оружейника в том, что он создал его и продал. Так почему винишь меня!
— Потому что, когда против тебя выходит человек с револьвером, есть хоть какой — то шанс спастись, а против «Атланта» нет спасения! Создавая его, ты знал об этом, знал, для чего его будут использовать… Неужели твоя наука и изобретения, настолько важны? Важнее меня и мамы?
— Не неси ерунды!!! Это все ради всеобщего блага! Служа империи, мы приобретем намного больше, чем просто живя в Фиоре! — Джон бросил на Кинану презрительный взгляд. — Я надеялся на то, что ты сможешь понять! Но, похоже, я заблуждался.
— Скажи… ты хотя бы иногда, вспоминал о нас?
— Конечно! Все это, — Джон развел руки в стороны. — Все ради вас! Жаль только, что меня торопят и не дают все безупречно отладить, довести мою крепость до совершенства… Ну, ничего, я смогу сделать это в процессе, пока мы будем двигаться от Онибаса к морю, чтобы приветствовать флот Арболеса и его солдат! Император лично возглавит наступление, а мы будем подле него! После этой крепости, я создам и другие, что будут намного лучше, защищенней и разрушительней! А мое топливо произведет настающую революцию в машиностроении. Оно намного эффективней пара! Мое имя войдет в историю!
— И ради этого ты убил друга? — Кинана отвернулась, ей было тяжело смотреть на отца, осознавать, что её чувства и любовь доставались недостойному человеку. Разочарование было настолько сильным, что девушке хотелось исчезнуть, растворится и никогда не существовать. Она больше ничего не хотела и была не в силах пошевелиться.
— Варрод… — на мгновение взгляд мужчины затуманился и в нем проскользнула тень сомнения и сожаления, вот только Кубелиос этого не видела. — Варрод сам виноват, он не понимал моих намерений, пытался спрятать от меня формулу, хотя я принимал непосредственное участие в её открытии. Я нашел викториум, я изучал этот камень и предположил, что в жидком состоянии он станет лучшим топливом в мире. Я… Я! И не важно, что я не разбираюсь в химии. Варрод хотел прибрать всю славу себе, а заодно разбогатеть. Я просто забрал свое! Все справедливо!
Кинана тяжело вздохнула, она могла бы много чего сказать, попытаться доказать Джону, что он не прав, но какой в этом смысл? Её даже слушать не станут. Отец считает, что он прав, что его работа стоит любых жертв… Как же хочется сейчас оказаться в другом месте, рядом с тем, кому она, действительно, нужна и важна, с тем, кто утешит и поймет, защитит от всего и точно не будет монстром.
— Кинана, успокойся, не плачь, — мужчина обнял дочь, пытаясь её утешить. — Я все еще твой папа, я люблю тебя и позабочусь о твоем будущем. В Арболесе у тебя будет все! Деньги, наряды, украшения, положение в обществе, лучшие мужчины будут мечтать взять тебя в жены. Это все для тебя малышка! Я бы забрал вас из Магнолии до того, как она была бы разрушена! Верь мне.
— Да, забрал бы, — эхом повторила девушка, осознавая, что Джон не собирается останавливаться. Он пойдет до конца. Безумие! Это настоящее безумие! Если бы только она могла его остановить! Взгляд Кинаны упал на лежащий на столе револьвер, а сердце болезненно сжалось.
— Посиди здесь, — изобретатель осторожно усадил девушку на стул, и протянул ей стакан воды. — Мне нужно работать, но после, когда я закончу, а ты успокоишься, мы все обсудим. Ты поймешь! Ты непременно поймешь! Просто у тебя стресс, ты должна все обдумать и прийти в себя. — Мужчина направился к дверям своего темного кабинета. — Никуда не уходи. Здесь не безопасно, к тому же ты можешь заблудиться. Я скоро вернусь…
Джон спешно оставил дочь в одиночестве. Он был искренне рад её видеть, но она появилась не вовремя, к тому же несла всякую чушь, не оценила его достижения… Это разочаровало изобретателя, но не настолько чтобы остановится и задуматься над тем, что он делает.
====== Глава 88. Она на многое способна ======
Эрик старался сохранять хладнокровие и спокойствие, но это удавалось ему с трудом. Он не мог простить себя за то, что оставил Кинану одну, не уберег её от опасностей, в его голове появлялись мысли одна страшнее другой. С девушкой могло произойти все, что угодно: её могли убить, избить, изнасиловать, просто запреть и спрятать где-нибудь. Чем больше Кобра думал об этом, тем больше злился, если с Кинаной что-то произойдет, он никогда себя не простит. Эта наивная девушка зацепила его с самой первой встречи, он видел, как в глубине её глаз полыхает невероятно притягательное пламя решимости и силы, ему хотелось испортить эту благовоспитанную леди, открыть её с другой стороны, показать Кубелиос новые грани жизни, о которой она даже не подозревала. Если кто-то другой прикоснется к ней, ему не жить! Еще никогда и ни за кого мужчина не волновался так сильно, и это сводило с ума. Он умудрился влюбиться в неподходящий момент и в неподходящую девушку и что-либо предпринимать уже поздно, остается лишь смириться и забрать свое.
— Успокойся, — часовщик положил руку на плечо Эрика. — Так ты ничего не добьешься. Уверен, она жива. Мы не видели никаких следов борьбы, не было и крови, ничего, что бы говорило о том, что твоя леди пострадала.
— Ты еще скажи, что она сама ушла! — раздраженно бросил Кобра, делая глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться. Можно подумать, он сам не понимает, что нужно сохранять хладнокровие. — Кинана не Хартфилия и не Скарлетт, она не способна на это. Даже Леви и то, могла бы уйти, никому не сказав, но не Кинана! С ней что-то случилось! И даже если пока её не тронули, то когда станет известно, что мы испортили топливо, это быстро изменится. «Атлант» уже никогда не поднимется, но это не значит, что наше дело закончено! Я не уйду без нее.
— Я понимаю и одобряю, эта девушка стоит таких чувств, Мне это знакомо. Но не теряй голову, — ухмыльнулся Бикслоу, неожиданно умолкая, чтобы прислушаться к звукам. — Для начала поймай того, человечка, что приближается к нам, — последнюю фразу мужчина прошептал очень тихо. — Уверен, он сможет рассказать, куда могли увести девушку.
— Где он? — насторожился Кобра, который мало что видел и совершенно точно слышал намного меньше своего напарника.
— Приближается слева… Только не перестарайся, он нужен нам живым и способным говорить.
— Я знаю, жди здесь — зашипел Кобра, бесшумно бросаясь в указанном направлении. Этот шанс он не упустит. Главное, чтобы с Кинаной ничего не случилось, и она дождалась своего героя. Мужчина понимал, что уходить нужно быстро, пока это еще возможно, и никто не знает о диверсии, а войска Фиора не приблизились шахтам. Нужно уносить ноги, а не то они рискуют оказаться в эпицентре боевых действий. Нужно… Вот только без Кубелиос он никуда не пойдет! Эта девушка нужна ему, а это значит, что теперь его цель именно она, а не «Атлант». У него новое задание, на этот раз личное.
В это же время
Кинана сидела на тахте, поджав ноги к груди и раскачиваясь из стороны в сторону, она даже не замечала, что по её щекам катятся слезы, а губы бормочут что-то неразборчивое. Девушке было плохо и страшно, она не знала, что делать, думать и ожидать. Все было ложью и самообманом, а поиски любимого отца обернулись настоящей трагедией и крушением всех представлений о жизни. Как теперь быть? Кому верить, как смотреть в глаза людям? Кинане казалось, что она в чем-то виновата, что и она причастна к строительству этой крепости.
Кубелиос судорожно вздохнула, глотая слезы. Она свободна, может пойти куда хочет, её не связали и не заперли, это большое преимущество, шанс на спасение, но сдвинуться с места было невозможно. Кинану пугали многочисленные голоса за дверями комнаты, не знание, где же именно она находится и как выбраться из этих проклятых шахт. Но хуже всего было одиночество и осознание того, что никто не придет и не спасет её. Не примчится герой на белом коне, ведь он просто не знает, куда она подевалась. А что если Эрик просто возьмет и уйдет, решив, что не стоит обременять себя дополнительными проблемами? От этих размышлений сердце болезненно сжалось, и неприятный холодок пробежал по спине. Как же она хочет увидеть его!