***
Виктория слышит шум и выглядывает в окно. Кого-то сбили. Она наблюдает, как к дому подъезжают две неотложки и полицейская машина, вокруг собирается толпа, лежащего на дороге мужчину грузят на каталку и увозят. Он не встретит Рождество, ему уже всё равно.
Раздается звонок, девушка подходит к дверям и открывает, на пороге стоят двое полицейских.
- Виктория Браун? Нам нужно задать вам несколько вопросов о вашем муже, - говорит один из них.
- Проходите. Только он мне давно уже не муж, мы в разводе, - Викки жестом приглашает служителей закона в дом. - Что он сделал?
- Умер. Его сбил микроавтобус полчаса назад, - полицейский делает паузу, ожидая её реакции.
- Я не буду врать, что мне его жаль, - отвечает Виктория. - Пока мы были в браке, он дважды ломал мне нос и трижды спускал с лестницы. Последний раз мы с ним виделись, когда я заходила к нему в больницу, он лежал в психиатрии, это было более года назад.
- Он мог идти к вам?
- Не знаю, - девушка пожала плечами, - кто знает, что у него в голове... было.
- Водитель говорит, что он бежал и оглядывался, как будто его кто-то преследовал. У вашего бывшего мужа были враги?
- Не удивлюсь, если были, но точно не знаю.
- Спасибо, что уделили время. Мы с вами свяжемся, если возникнут вопросы.
Викки закрыла дверь за полицейскими и вернулась к окну. Алекс мертв. Она и правда не могла сказать, что ей его жаль, но и случившееся, отчего-то, не казалось ей несчастным случаем.
Девушка упрекнула себя в малодушии. Он, разумеется, был подонком, но не заслуживал смерти.
- Два года назад он хотел тебя убить, а потом это сделал, - раздался знакомый голос за её спиной.
Викки обернулась:
- Гавриил? Это ты?
- Я. Он бы пришел к тебе снова и убил бы тебя, не раздумывая.
- Он мог этого и не сделать.
- Он бы это сделал.
- Ты не можешь быть уверен. Из-за незначительной вероятности ты убил человека. Ах, да, я забыла, ты можешь убить и за меньшее.
- Он мне сказал, что он это сделает, это был единственный способ его остановить.
- Не единственный, - Викки подошла ближе. - Это тебе всё равно, ты ведь можешь убить и просто ради развлечения. А мне теперь жить, зная, что из-за меня, пусть и косвенно, погиб человек.
- По правде, человеком он был не очень.
- А вот это уже не тебе решать.
- Виктория, - начал Гавриил.
- Теперь ты скажешь, что ты меня защищаешь, - перебила его девушка. - Я тебе сказала, что не хочу тебя видеть, попросила, чтобы ты исчез из моей жизни. Почему ты просто не можешь оставить меня в покое? Найти кого-нибудь другого для своих шуточек и экспериментов.
- Я люблю тебя, - ответил архангел, - я не могу оставить тебя, потому что люблю.
Вик несколько секунд смотрела на него, потом подошла вплотную и, глядя в глаза, произнесла по слогам:
- А я тебе не верю.
"Когда у меня спросят, как я провела Рождество..." I
- Врешь, - парировал Гавриил.
- Что? - Викки возмущенно воскликнула, - Ты указываешь мне, что думать и во что верить?
- Нет, я озвучиваю истину. Ты сказала неправду.
- Как ты смеешь обвинять меня во лжи?
Виктории хотелось расцарапать ему лицо, ударить, сделать ещё что-то, но вместо этого она снова попросила его об одном:
- Уходи.
- Я бы ушел, если бы ты была ко мне равнодушна.
- Равнодушна? - переспросила девушка. - Да я тебя ненавижу.
- Я понимаю, но ведь это не всё, правда?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Что ты тоже меня любишь.
- Я? Тебя? - усмехнулась Викки. - Не смеши.
- Да, ты. Меня, - серьезно ответил архангел. - Я это знаю.
- И за что же мне тебя любить? За то, что ты убил моего бывшего мужа? Или за то, что ты на досуге мучаешь людей и доводишь их до психушки?
- Ты мне скажи.
- Ты самовлюбленная сволочь, садист и убийца.
Гавриил зажмурил глаза, как будто слова были чем-то острым и причиняли физическую боль. Конечно, его называли и более красочными эпитетами, но это его не трогало и не волновало, но мнение любимой девушки для него было важно.
- Я всё равно не уйду, Викки.
- Отлично, можешь не уходить, оставайся, пока тебе не надоест, только ко мне не лезь. Я ушла спать, не буди меня, не лезь в мои сны и выключи свет.
"Я молчу, не говорю, но на самом деле меня одолевает страх и мне больно. Больно, сама не знаю отчего, какие-то невнятные страхи - беспочвенные и беспощадные. Я хочу исправить то, что исправить не могу, я хочу чтобы боль прекратилась.
Но она стучит в висках, и я не могу её остановить, потому что она не внутри меня, она приходит извне и раздирает душу.
Психологи называют это, кажется, эмоциональным выгоранием, когда взваливаешь на себя слишком много, или депрессией, когда у тебя просто нет сил заставить себя что-то делать, куда-то идти.
Я хочу прекратить боль и прекратить страдания, но это не в моих силах. Просто пусть всё закончится," - с этими мыслями Виктория заснула. Где-то вдали послышался звон стекла, но девушку это не разбудило.
Викки снился сон, она сидела в пустом кинозале и смотрела "Новые времена" Чарли Чаплина. Ей было хорошо и спокойно, тут она в безопасности, тут с ней ничего не может случиться. Тут не было Гавриила, не было боли, и можно было обо всем забыть.
Идиллию разрушил телефонный звонок. Виктория с закрытыми глазами нащупала телефон.
- Алло, - голос прозвучал тихо и хрипло, как будто не принадлежал ей.
- Вик, привет, - это была Софи, - что у вас случилось?
- А что случилось? - непонимающе спросила Виктория.
- Я сейчас так рада, что уехала к родителям в Чикаго, - тараторила подруга, - а то бы и я сейчас была во всем этом кошмаре.
- Каком кошмаре, ты можешь объяснить толком, что случилось?
Викки протерла глаза, в комнате было темно.
- Во дает, - Софи была удивлена, - что случилось? Энергетический коллапс, скачок напряжения, кто как говорит. Подруга, выгляни в окно, весь Нью-Йорк обесточен.
Виктория вскочила и подбежала к окну, за окном была непроглядная темнота.
- У вас объявили чрезвычайное положение. Я до тебя еле дозвонилась, все сети перегружены. Ты там?
- Да, - Виктория начала приходить в себя от шока, - я в порядке, не волнуйся.
- Ладно, но ты звони, хорошо?
- Непременно.
Девушка села на кровати и закрыла лицо руками.
- Прости, - услышала она голос Гавриила.
- За что конкретно?
- За всё.
- Что же ты творишь? - устало произнесла Викки. - Зачем ты это делаешь? Ты понимаешь, что причиняешь мне боль? А тут ещё это...
- Я самовлюбленная сволочь и садист, но я хочу исправиться.
- Ты обесточил весь город, - с безразличием в голосе сказала Виктория.
- Ты попросила выключить свет, - неуверенно ответил архангел.
- Ты выключил свет во всем чертовом городе.
- Я психанул.
Викки начала истерически смеяться, откинувшись на спину. Постепенно смех перешел в рыдания. Гавриил подошел и сел рядом.
- Не подходи ко мне, - сквозь слезы прошептала Виктория, - ты чудовище.
- Тише, - он наклонился над плачущей девушкой и притянул её к себе, - всё будет хорошо.
- Не будет, - отозвалась Викки, - не будет хорошо. Ничего не будет.
- Отпусти меня, - Виктория выпрямилась и прислонилась спиной к стене, стена была холодной. - Я истеричка?
- Нет, ты не истеричка.
- Я о том, что ты иногда меня пугаешь. Очень пугаешь. А потом заявляешь мне, что любишь меня, и ты меня путаешь, понимаешь?
- Понимаю. Но ты меня путаешь не меньше, - ответил Гавриил. - Сначала ты меня зовешь, потом выгоняешь. Я не понимаю, что тебе нужно?
- Ты ведь не изменишься? - с недоверием посмотрела на него девушка.
- А ты хочешь, чтобы я изменился?
- Я хочу, чтобы ты больше никому не причинял вреда.
- А самооборона?
- Только если самооборона, - Виктория улыбнулась.
- Договорились. А хорошо без электричества, не находишь?
- Не нахожу. Темно. Вырубить свет во всем Нью-Йорке, ещё и на Рождество, Гавриил, это слишком даже для тебя.
- А по-моему, приятная интимная атмосфера, - не согласился архангел, садясь рядом с девушкой и обнимая её за плечи.
- Иди к черту, - шутя возмутилась Викки, - тебе вообще о таком думать не положено.
- Что?
- Ну ты же ангел. А вам нельзя.
- Почему?
- А что, можно?
- А ты хочешь? - с хитрой ухмылкой спросил Гавриил.
- Иди к черту, - повторила Викки и вскочила с кровати.
- А что я такого спросил? - лицо архангела изображало святую невинность.
- Когда у меня спросят, как я провела Рождество, я отвечу, что сначала ссорилась с архангелом, который убил моего бывшего мужа, потом этот самый архангел вырубил свет во всем городе, а в полтретьего ночи он предлагал мне интим, сидя на моей кровати, - задумчиво произнесла Викки, глядя в окно.
- И отправишься в психушку, - с сарказмом добавил Гавриил.