— Подробности, — хрипло сказала женщина. — Вы считаете, что это — дело рук одного человека?
— Не уверены. Пока, — откликнулся Штиль и провёл пальцем по грани чёрного куба. В воздухе появилась картинка. Большая комната, на полу которой распростёрся человек. Судя по кровавому следу, неизвестный полз от опрокинутого стола к закрытой двери.
— Что у него в руке? — спросила Вика, подавшись вперёд. Штиль увеличил картинку и стало ясно, что в кулаке правой руки покойника зажато что-то блестящее.
— К-ключ, — сказал Петров и шмыгнул носом. — От двери в ванную. У нас они запираются. За дверью на полу мы нашли аптечку. Если бы убитый сумел доползти и открыть дверь, то мог бы задуть пеной рану и выжить.
— И так- все пять случаев, — Штиль смотрел не на объёмные картинки, а на лицо Вики. — У мертвецов был доступ к вещам, способным их спасти.
— Он давал им шанс, — Виктория закрыла глаза и принялась тереть виски. — Это сделал один человек, и я знаю, кто. Его зовут Павел Гамаюн. Один раз я уже поймала его. Ещё на Земле. Тогда он убивал учёных, причастных к проекту: «Ковчег».
— Но зачем? — в голосе Петрова звучал не столько вопрос, сколько искреннее возмущение. — Ведь это же давало шанс на спасение человечества!
— Ищешь логику в поступках психопата, Лёнечка? — лениво осведомился Штиль.
— Нет, нет, — Вика помотала головой. — У него была…Есть теория. Согласно ей, прогресс обеспечивают самые сильные и умные. Но они должны доказать, что имеют право считаться таковыми. Выжить в критической ситуации. Поэтому Павел ставил их на грань смерти, но давал шанс на спасение. Мизерный, но шанс.
— Гамаюн?
— Да, фамилия не настоящая. Он считает себя посланником высших сил. И ещё — Павел очень умён и опасен, — вспоминая их первую встречу Вика внезапно ощутила укол в сердце. Проклятье, неужели у неё ещё сохранились к гаду какие-то чувства? — Чтобы вы понимали, когда Павел сообразил, что я села ему на хвост, то познакомился со мной. Мы…Мы были любовниками.
Лицо Петрова потемнело. Вика горько усмехнулась. А как ты думал, мальчик? Ты пришёл в гости к принцессе? О нет, у всего есть тёмная сторона.
— Да и то, что я сообразила, кто он, на самом деле — чистая случайность. Наитие, интуиция. Для Павла это тоже оказалось полной неожиданностью, однако, когда его брали, пострадали десять оперативников. Ещё раз повторю: он — очень умён и опасен.
— Именно поэтому нам нужны именно вы, — тихо сказал Штиль. — Та, кто знает его лучше других. Со своей стороны, обещаю немедленный перевод в Седьмое небо и звание — не ниже капитана.
— Нет, — она помотала головой. — Нет! Ни за что.
— Хорошо, — неожиданно легко отступился Штиль и покряхтывая, поднялся из кресла. — Но я оставляю вам этот терминал. Он не заблокирован, так что вы сможете ознакомиться со всеми документами по делу. Ну а если вдруг передумаете, достаточно вызвать меня или, — он странно улыбнулся и указал на угрюмого Петрова, — коллегу. До встречи.
Штиль ещё раз улыбнулся и вышел. Петров задержался. Помялся, глядя в пол, а после поднял взгляд.
— Мне кажется, вам стоит согласиться. Плохая идея оставлять нерешённые вопросы за спиной, они могут и ужалить. И…Мне очень хотелось бы поработать вместе с вами.
После их ухода Виктория около часа сидела на койке, незряче уставившись в пространство. Воспоминания никуда не делись, оставшись такими же яркими, чёткими…Болезненными.
В горле пересохло, и Вика подошла к столу, чтобы выпить воды. Вздрогнула, когда коммуникатор внезапно запищал, выстрелив в воздух номер звонящего. Что за чёрт, она же не включала звук? И вновь кто-то неопределённый. А может…Петров?
— Связь, — сказала Вика и подставила пластиковый стакан под трубку фильтратора.
— Здравствуй, Ви, — стакан выпал из её рук, и драгоценная жидкость пролилась на стол. — Давно не виделись. Очень рад, что ты осталась жива.
Голос изменился, но эти интонации, эти бархатные обертоны…
— Следил за мной?
— Всё время, — он рассмеялся. — И тем более сейчас, когда развязался. Знал, что рано или поздно они придут к тебе.
— Почему бы тебе просто не прекратить? — дрожащей рукой она подобрала опрокинутый стакан. — Неужели ты не понимаешь…
— Обойдёмся без проповедей, хорошо? Я просто хотел услышать твой голос.
— И всё? То есть твой звонок никак не связан с приходом этих двух?
— Почему же. Очень даже связан, — он помолчал. — Не берись за это дело. Возьмёшься — умрёшь. А так я дам тебе шанс.
— Засунь его себе, знаешь куда! — она оскалилась. — И больше не звони! Никогда!