– Пахнет мятой и сыростью, – подметила Элизабет. – Люблю этот запах.
Завернув направо в широкий туннель, Виктория увидела дневной свет, падающий на стены пещеры, которые под воздействием солнечных лучей меняли окраску и переливался то в голубой, то в красный, то в желтый цвет.
– Конец туннеля – выход из пещеры, – сказала Элизабет. – Когда выйдем, ты увидишь нечто потрясающее.
Выйдя из туннеля, они очутились прямо в центре четырех холмов, по ним – снизу-вверх бежали водопады, впадающие в глубоководное, прозрачное озеро, которое зависло над их головами. Мир сомкнулся в единую картину. В озере – безмолвное сияющее небо, в небе – водная, девственная гладь озера.
Рай!
– Как красиво! – воскликнула Вика.
– Люблю это место. Если бы не обязанности на Земле, я бы здесь осталась навечно.
– Да, я бы тоже, – мечтательно согласилась Виктория.
– Хочешь искупаться? – спросила Элизабет.
– Хочу.
– Тогда нужно перевернуть этот мир. Все просто!
Они захихикали.
Вдоволь накупавшись, они седели на бережку, любовались закатом. Потом Элизабет спросила:
– Когда приезжает Домовой?
– Завтра. Утром. Я так хочу его увидеть. И одновременно боюсь…
– Боишься еще несостоявшегося разговора?
– Да. Очень боюсь, до дрожи в коленях. Надеюсь, он мне поверит.
– Поверит, если любит.
Они обсудили, как лучше Виктории начать разговор на тяжелую – больную – тему, после чего Элизабет посмотрела на небо и сказала, что пора возвращаться.
– Удачи тебе завтра, – сказала Элизабет, проводив Викторию до школьного палисадника.
– Спасибо.
– Надеюсь, ты не жалеешь, что потратила на меня столько времени?
– Как я могу жалеть о чем-то после того, что я увидела? Не каждому смертному дано увидеть воочию рай, не будучи еще мертвым. – Она улыбнулась и простилась. – Пока, Лизи.
– Пока, Виктория. Я буду ждать тебе завтра.
Виктория, уставшая, но счастливая, вернулась домой, как планировала до темноты.
Сегодняшний насыщенный на приключения день она вряд ли когда-нибудь забудет. Неудачная игра с обидным проигрышем в три очка и шанс вылететь из полуфинала действующего чемпионата; в довесок незначительная, но все-таки травма колена. Благодарность от «спасенного» Олега в виде игрушки и шаров. Первая большая актерская роль в спектакле. Непринужденная беседа с Антоном, о котором она думала, хоть и пыталась выкинуть его из головы (она вспоминала о поцелуе, чувственном и искреннем, который заставлял ее тело покрываться мурашками). Веселый и дружеский обед в пиццерии. Детские забавы в осеннем парке с актерской труппой. И новый подземный мир Элизабет, который постоянно всплывал перед ее глазами: она снова и снова возвращалась в тот рай.
Виктория положила голову на подушку и начала проваливаться в дивный сон, как вдруг в комнату вбежал Василий и разбудил ее:
– Виктория, ты чего? Спишь?
– Как видишь. Ты что-то хотел?
– Да. У меня срочное к тебе дело. Оно не терпит отлагательств. Поможешь?
– Помочь или не помочь тому, кто на прошлой недели оторвал голову моей кукле Кларе своими дебильными бомбачками? Хороший вопрос. Ответь на него сам, пока я сплю.
– Не спи. Прости, но во всем виноват Ванька. Я не хотел отрывать голову твоей кукле. Клянусь.
– Ага, так я тебе и поверила! Тогда объясни мне, пожалуйста, кто ее взял с моей пололки, унес на лужайку, сначала открутил голову, потом вложил туда горящую бомбачку и закрутил, отчего она разлетелась на кусочки?
– Я же тебе говорю, во всем виноват Ванька. Он мне говорит, мол, давай пока твоей сеструхи нет, взорвем ее куклу, а то, мол, стеклянные бутылки надоело взрывать. Я, конечно же, возражал ему, мол, так нельзя.
– Ну, ты и выдумщик! В общем, хватит тебе на Ваньку наговаривать! Ты сам виноват! Возможно, он тебя ловко обманул, я не буду этого отрицать, это неглавное. Главное, что ты ему наивно поверил – ты дал себя обмануть. Итог – я дуюсь на тебя уже третий день, а ты третий день не может честно признаться, что это полностью твоя вина. Будь мужчиной и признайся! И, возможно, я когда-нибудь тебя познакомлю с тем, кто тебе покажет чудесный мир.
– Правда? – обрадовался он, встал постройки смирно, сделал серьезное лицо и сказал. – Извини меня, Виктория, это я виноват и никто другой в том, что твоя пластмассовая кукла Клара лишилась головы во время испытаний огнестрельных орудий возле нашего дома. Клянусь, этого больше не повториться.
– Так кто лучше. Я тебе прощаю, – улыбнулась Вика и взъерошила ему волосы на голове. – Что ты там мне хотел рассказать, я тебе внимательно слушаю?