– Значит, вытащим платки из кармана и поплачем, – смеясь, ответил он.
– А если будет негрустно, ты все равно будешь плакать?
– Я… да я на каждом сеансе плачу, когда он подходит к завершению. Я и сейчас плачу. – Антон сморщил бровки, сделал невинные глаза, вытащил дрожащие губки вперед и по его щеке побежали слезы.
Виктория засмеялась.
– Невероятно. Как ты так легко заплакал? – восхищалась она Антоном.
– Секрет прост. Я проделал в штанах дырку и выдергиваю со всей силы волосы из лобковой области. И плачу.
Теперь они вместе засмеялись.
– Что серьезно? – сквозь смех спросила Вика.
– Нет, конечно. Так только делал персонаж Джон из сериала «Друзья». Я же вспоминаю о чем-то грустном, и слезы сами по себе наворачиваются.
– Что ты вспоминаешь? – поинтересовалась Виктория.
– О дедушке, – грустно ответил он. – Вспоминаю, как мы вместе с ним играли в снежки во дворе в холодный зимний вечер. Как катались на санках по крутым склонам в лесу. Как ходили на рыбалку или по грибы. Как собирали миниатюрную деревянную шхуну в его просторной мастерской, в которой пахло лесом, в которой он каждый день создавал произведения искусства из простых деревяшек. Как он учил меня читать по слогам и как радовался, когда у меня стало получаться. Как мы с ним смотрели фильмы; я всегда клал голову на его волосатую и тощую грудь и слушал биение его сердца. Как он меня смешил. Как он смеялся. Я все еще слышу его добрый смех. Потом он умер. Неожиданно, несвоевременно, внезапно. Как это и обычно бывает. Он просто не вернулся однажды из магазина. На следующий день я увидел его уже в гробу. Он был на себя не похож. Восковая кукла без внутренней энергии, без души. Помню, я долго смотрел на него и не верил, что его больше нет, что он умер и больше никогда не вернется и не обнимет меня. Я убедил себя, что это не он, поэтому не плакал во время похорон на всеобщее удивление все знакомых и родственников. Все знали, как мы были близки с дедом. Уже потом, по истечению трех и четырех недель, я осознал, что он, действительно, мертв. Это был удар, от которого я нескоро отошел. Я все еще не отошел. Хотя прошло уже десять лет со дня смерти дедушки. Боже, десять лет. Мне его не хватает. – Антон замолчал. – Прости меня, я, единоличник, болтаю и болтаю. Не даю тебе и слово вставить.
– Все хорошо. Спасибо, что поделился со мной, – ответила Виктория. – У меня тоже умер дедушка, и я все еще не верю, что его нет с нами, что он умер. Я тебя прекрасно понимаю.
– Расскажи о нем. Расскажи, во что вы играли. Мне интересно. Правда?
– Хорошо, – ответила она и начала рассказывать о дедушке.
В кинотеатре было свежо и уютно. Пахло попкорном.
Стены внутри были обиты широкими панелями голубого цвета; поверх панелей в стеклянных рамках висели плакаты нынешних и грядущих премьер. На высоком потолке висела огромная хрустальная люстра, вся переливающаяся в желтом свете. Рядом с входной дверью были две застекленные кассы, напротив – просторный зал с белыми диванчиками, пуфиками и столиками. В конце зала был размещен мини-бар, за стойкой которого стояли юные семнадцатилетние–восемнадцатилетние бармены-продавцы.
Антон и Виктория подошли к кассам. Показывали три фильма. Первый – ужастик про маньяка с бензопилой; второй – нудная спортивная американская драма о бейсболе; третий – диснеевская семейная лента про принцессу, которая попала в наш злой мир и влюбилась.
Они решили не рисковать и выбрали семейную ленту. Антон поздоровался с кассиршей и купил два билета по цене одного, как постоянный клиент, в Малый зал.
Зал располагался на втором этаже. Они поднялись по широкой лестнице, покрытой красным узорчатым ковром.
До сеанса оставалась двадцать минут. Они разместились на кожаном диване в холле. Антон снял светло-бежевую спортивную курточку и пошел к бару, чтобы купить одну большую порцию попкорна и одну пол-литровую кока-колу. Когда он вернулся с покупками, на его месте вольготно расположились двое мальчишек лет семи-восьми. Возле диванчика еще стояло десять шумных и прытких первокашников с двумя строгими учительницами.
– Виктория, я как-то неловко себя чувствую в компании таких крох, – сказал он, сев на спинку дивана. – Неужели фильм настолько детский?
– Самое время, чтобы вернутся на пару часов в детство, – ответила Вика. – Я уверена, что там – в детстве – нам будет весело.
– Да… из детства есть, что вспомнить. Мир был полон сюрпризов и приключений. Сейчас как-то все по-другому. Скучнее.