– Я не знаю, Виктория. У меня планы…
– Я даже не сказала, когда мы поедем.
– И правда не сказала…
– Составь мне компанию. Пожалуйста.
– Я никого не знаю.
– Я тебе познакомлю. Соглашайся, я обещаю, что все будет хорошо.
– Дай мне подумать.
– Нет времени на раздумья. Обещай мне сейчас же, что поедешь со мной.
– Эээ…
– Ну, Катерина, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, – сладко-приторным голосом умоляла Виктория.
– Хорошо, – наконец согласилась Катерина.
– Ура! – закричала Виктория и обняла ее.
– Но, если мне, что-то не понравится – я сразу уеду.
– Мы вместе уедим. Тогда решено?
– Да, – ответила Катерина и добавила. – Не верю, что я согласилась.
– Я тоже не верю, что ты согласилась. – Виктория засмеялась. – Я сама не хотела ехать, но теперь, когда ты будешь сопровождать меня или я тебя, поездка мне кажется не такой уж плохой идей.
– Виктория, а когда вы с Антом снова встречаетесь?
– Завтра у него не получается. Послезавтра. Пойдем гулять.
– Здорово! Расскажи еще раз, как он тебя поцеловал.
– Хорошо, если ты мне расскажешь о своем первом поцелуи с Иваном.
– Ах, ты какая хитрая! Ну ладно так и быть расскажу! Гарантирую, что ты будешь смеяться!
– Я уже в предвкушении…
– Значит слушай. Как-то раз в школе выключили свет и…
Через пять минут в комнате воцарился звонкий девичий смех, который лился по коридору и по всему корпусу.
Виктория легла на кровать, открыла личный дневник и написала наверху чистой станицы: «Мысли, которые не дают мне покоя». Ниже поставила троеточие. Много времени пыталась собрать воедино блуждающие мысли. Тщетно. Начала писать так, как говорила ее душа, путано и непонятно.
«Я все еще не верю, что смогла снова в кого-то влюбиться. Думала, что моя любовь будет принадлежать только одному и единственному… тебе, Домовой! Оказывается, я ошибалась.
Ох, милый мой Домовой! Как же я по тебе соскучилась! Ты отсутствуешь вот уже четыре года и за это время, я неустанно молилась за тебя, за твое здравие, за твой успех в нелегком путешествии, которое, как назло, непреднамеренно затянулось на неопределенный срок. На вечность. Или на несколько веков, десятков лет, годов. А может, ты и вовсе умер. О, нет, я не хочу об этом думать! Ты – живой!
Я покорно ждала тебя, как преданная жена мужа после долгой разлуки, горевала, рыдала и смеялась, когда вспоминала наши с тобой короткие встречи воскресными вечерами. Я еще бы ждала тебя, Домовой, хоть тысячу лет… Вчера я увидела сон, который изменил хоть не все, но многое. Он был прекрасным и, как мне показалось, реальным настолько, насколько это вообще возможно. Ты меня целовал, обнимал, клялся в любви. И все это словно было по-настоящему! Как в старые добрые времена. Мы с тобой всплакнули. Я рассказала тебе об Антоне, о своих чувствах к нему. Ты меня внимательно выслушал, все понял и отпустил, убедив, что ждать, когда ты вернешься, крайне глупо с моей стороны. Сказал, что нужно двигаться дальше. Ты подтолкнул меня к тому, чтобы я решилась на первый шаг. Да, это был всего лишь сон. И я не имею права говорить о том, что именно ты, Домовой, толкнул меня поцеловать Антона. Я приняла это решение самостоятельно. Но…
Правильно ли я поступила? Вот главный вопрос, на который у меня, к сожалению, нет ответа. Имею ли право быть счастливой и любить другого, когда ты, Домовой, несчастен и пытаешься выжить, преодолевая суровые испытания на островах забвения, чтобы быть со мной? Что, если ты вернешься через пару дней и увидишь меня, целующуюся с Антоном? Что почувствуешь? Скорее всего, ненависть и боль в груди от разбитого сердца моим предательством и бесчестием. Как посмотришь в мои бесстыжие глаза, после того, что я совершила и что я в них увижу? И смогу ли я простить себя за то, что не дождалась тебя, бросила, отвернулась, когда надо было тебя духовно и морально поддержать? Но главное, сможешь ли ты меня простить за мое неверие?
О боже! Мои мысли вьют клубок размышлений. Вопрос переплетается с вопросом. Я сама запуталась в них. Запуталась в самой себе. Я не могу понять чего я хочу от этой жизни? Кого любить? С кем быть? Что делать дальше?
Никогда не думала, что принимать решения так тяжело. И больно.
Ты уже понял из выше сказанного, какое решение я приняла. Я решила двигаться дальше не потому, что я устала жить в прошлом. Нет. Я устала быть одной, хоть и привыкла жить для себя. Я чувствовала, что чахну, как цветок без солнечных лучей. Я чувствовала, что угасаю, как свеча без парафина. Я чувствовала, что умираю без любви, как собака без ласки хозяина. Но теперь – все изменилось. К лучшему. Мне стала видна цель, которая еще недавно скрывалась в черной нише оврага. Я воскресла из мертвых, глотнула глоток чистого воздуха, воспарила в мимолетном полете. И вспомнила, что жизнь состоит не только из череды каждодневных дел, но и из чистой и нежной привязанности друг к другу. Вспомнила, что миром правит, как и прежде, любовь. И ничего тут не изменишь. Ведь все подчиненно любви. ЛЮБВИ. Я хочу повторять это слово снова и снова, не боясь показаться кому-то чересчур сентиментальной и «мыльной». Я люблю тебя, Домовой, не смотря ни на что, и продолжаю ждать.