Виктория перестала с ними спорить после третей попытки, и пошла вместе с врачом в родильное отделение.
Поднявшись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, они вышли в длинный коридор, который был сверху отбеленный, а снизу окрашенный в темно-зеленый цвет; на полу был постелен пошарканный линолеум коричневого цвета. С обеих сторон холла, через каждые два метра, были размещены двухместные палаты.
Викторию поместили в свободную палату номер 13.
– Плохо, когда медсестер не хватает. Как без рук, – пожаловалась ей врач. – Вы пока раздевайтесь и ложитесь на кушетку, а я схожу в свой кабинет.
Через пять минут врач зашла в палату, улыбнулась Виктории, помыла руки, надела перчатки и начала проводить осмотр. От нее пахло крепким кофеем и печеньями.
– Извините. На ходу засыпаю. Не привыкла работать по ночам, – оправдывалась она. – Приходиться пить кофе галлонами. Так. Я отвлеклась. Я все еще не могу поверить в то, что у вас, у здоровой и молодой женщины, будут преждевременные роды. Беременность протекала без отклонений. Все показания были в норме. И тут на тебе! Воды отошли. Вы не выполняли тяжелые физические нагрузки? – Виктория помотала головой. – Стресс? Пережили за родственниками или поругались с мужем? Такое бывает. И я уверена, что причина вашего «сбоя» лежит где-то на поверхности. Вы ничего не хотите мне рассказать? Не думайте, что я там какая-то дурочка и ничего не понимаю… но разве беременная женщина будет просто так гулять в четыре часа ночи на безлюдном стадионе?
– Я хотела признаться с самого начала, как только вас увидела, но не решилась, – тихо сказала Виктория. Замолчала, потупив взгляд на свои руки. – Но теперь я готова вам открыться, если, конечно, вы не против. – Врач была не против. – Мой брат сбежал из дома. Когда мама позвонила и сказала, что он пропал, я места себе не находила и недолго думая оделась и побежала искать его; муж меня не отговаривал, он знал, что это бесполезно, поэтому пошел со мной. Когда мы его нашли, на стадионе, он хотел спрыгнуть с трибун.
– Ужас! – воскликнула врач.
– И прыгнул.
– О боже!
– Именно тогда я потеряла сознание. Очнувшись, я поняла, что воды отошли.
– А что ваш брат? С ним все хорошо?
– Да, все хорошо. Его поймал Антон. Им обоим повезло. Ни одного перелома, ни вывиха, ни синичка, ни ссадин.
– Почему он прыгнул? – поинтересовалась врач.
– Несчастная любовь, как он позже нам признался.
– Вам нужно срочно обратиться к детскому психиатру. Срочно.
– Обязательно.
– Это не шутки.
– Я знаю. Доктор, извините за мою бестактность, но все ли у меня хорошо?
– Простите. Снова отвлеклась. Но теперь я хоть знаю причину вашего «сбоя». Надеюсь, все обойдется. Седьмой месяц – это не восьмой.
– Что?
– Я имела в виду, что на седьмом месяце рождаются больше здоровых и крепких детей, чем на восьмом, – объяснила она. Потом добавила. – Так. Ваша матка открылась всего на четыре сантиметра. Надеюсь, через десять часов вы будите готовы.
– Десять часов!
– В лучшем случаи. Возможно, пятнадцать. А вы что думали? Первая стадия родов – раскрытия матки – самая продолжительная.
– Ясно. А сколько я буду рожать?
– Вы имеете в виду, сколько будет длиться второй период родов, кстати, который называется изгнанием плода?
– Да, – подтвердила Виктория.
– У каждой женщины по-разному. От одного до двух часов. В вашем случае, возможно и быстрее. Но обещать ничего не могу.
– Ужас,… а как часто будут схватки? И какой продолжительностью?
– Каждые десять-пятнадцать минут, в дальнейшем каждые две-три минуты. Продолжительность одной схватки небольше минуты, – ответила врач. – Я, или медсестра, постоянно будем следить за вашим состоянием. Так что не переживайте.
– Это радует. Можно вас обременить еще одной просьбой?
– Конечно.
Они улыбнулись друг другу.
– Скажи, пожалуйста, моим родителям, чтобы они шли домой, и приходили утром. И сразу вопрос: моему мужу, Антону, можно быть рядом со мной, в палате?
– Ночью нельзя. Но ради вас, Виктория, я сделаю исключение.
– Спасибо.
– Не благодарите, это мелочь.
– Тогда передайте Антону, чтобы он поднялся ко мне в палату.
– Хорошо передам.
– Еще раз спасибо.
Врач, ничего не сказав, вышла из палаты, чтобы выполнить поручение.
Через пару минут в палату зашел Антон, припал на колени и обнял Викторию.
– Как ты, любимая? – спросил дрожащим голосом он.