– Да. Мне его подарила моя мама, когда мне исполнилось пять лет.
– Здорово! Тогда теперь я не боюсь, – сказала она и успокоилась. Спросила. – Пап, а мне тоже пять лет, почему ты мне не подарил амулет?
– Я хочу подарить тебе его прямо сейчас.
– В Новый год, – добавила она.
– Именно.
– Но где он?
– Я же говорил, что он невидимый.
– Ааа, точно. Я забыла.
Он надел на нее невидимый амулет, продетый в невидимую цепочку. Щелк. Зацепил.
– Вот так. Теперь ты в безопасности.
– А как же ты?
– Мой амулет на мне.
– А это чей амулет? – поинтересовалась она.
– Это мамин амулет.
– Я буду носить мамин амулет?
– Да, сладкая моя. Поэтому не снимай его и береги так, словно это самое дорогое, что у тебя есть.
– Конечно, папочка, – ответила она. Спросила. – Теперь мы бессмертны?
– Пока мы вместе, – уточнил он.
– Пап, почему «пока». Мы всегда будем вместе. Ты чего забыл?
– Всегда, милая моя. Всегда, – сказал он, улыбнувшись ей.
– А почему мама сняла амулет, когда рожала меня?
– …
– Пап?
– Этого я никогда не узнаю, – грустно ответил он, погрузившись в думы.
– Ты по ней скучаешь?
– Да. Очень. Мне ее не хватает. Я любил ее.
– И продолжаешь любить?
– Да.
– Пап, расскажи мне, как ты познакомился с мамой?
– Но я ведь рассказал тебе об этом тысячу раз…
– Я знаю. И поэтому я еще хочу послушать эту красивую историю в тысяча первый раз. Когда ты рассказываешь о маме, я представляю ее. И она оживает в моем воображение. Я хочу, чтобы она жила во мне – вечно… Я боюсь ее забыть.
– Ты ее не забудешь, если будешь помнить, – сказал он. Добавил. – Она и так живет в тебе. Ты – это она, а она – это ты. Вы так похожи. Не только внешнее, но и внутреннее.
Рассказывая дочери о том, как они познакомились с Викторией, голос Антона дрожал.
– Жаль, что ее сейчас нет, – посочувствовала она.
– Она… была такой красивой…
Он еле сдерживал эмоции и чувства, чтобы не зарыдать. Слезы градом бежали по его лицу.
– Пап, не плачь. У тебя есть я. Я люблю тебя!
– Я не… просто воспоминания нагрянули, словно гром среди ясного неба. – Он обнял дочь. – Я тоже люблю тебя. Я каждый день благодарю Бога за то, что он подарил мне дочь. Тебя, Алиса. Ты для меня – все!
– Вся большая-пребольшая Вселенная? – взволнованно спросила Алиса.
– Да, – подтвердил Антон.
– Здорово! – обрадовалась она. И спросила, глядя на два снежных комка, положенных друг на друга. – Ну что мы будем доделывать снеговика?
– Конечно.
Установив третий комок, они вставили сухие ветки (руки), длинную розовую морковку (нос), две коричневые пуговки (глаза), две скорлупы от стручковых бобов (губы). И получился симпатичный снеговик.
– Чего-то не хватает, – сказала Алиса и побежала в дом. Взяла старую, дырявую шапку и шарф, проеденный молью. Надела шапку на снежную голову, обметала шарф вокруг условной шеи. Посмотрела. И сказала. – Вот теперь – настоящий снеговик!
– Мы с тобой молодцы! – Он взял за руку дочь. – У тебя руки – лед. Пора домой, отогреваться. Пошли?
– А потом поедем кататься на санках?
– Обязательно. Но только после того, как мы встретим гостей. Бабушку и дедушку.
– Пап?
– Что?
– Они тоже принесут подарки?
– Наверное.
– Как же я люблю Новый год! Но ведь их подарки не от Деда Мороза?
– Откуда ты… почему ты так думаешь?
– Пап, я все-таки уже не маленькая верить в то, что существуют разные Деды Морозы. Я точно знаю, что он только один.
– Ты права.
– Если я права, то тогда почему они мне дарят подарки от его имени?
– А почему ты даришь им свои рисунки на праздник?
– Чтобы они обрадовались, – ответила Алиса.
– Вот тебе и ответ на твой вопрос. Бабушка с дедушкой тоже хотят тебя порадовать подарками. Только не говори им, что ты перестала верить в других Дедов Морозов. Хорошо?
– Почему?
– Они расстроиться, если узнают, что ты разгадала их секрет.
– Я не хочу их расстраивать. Я буду молчать как рыба.
– Моя рыбка. – Антон чмокнул ее в щечку. И сказал. – Все, пошли домой!
Они вошли в дом, закрыли за собой дверь, разделись, приготовили горячего чая, выпили по две кружки и уснули на полчасика. Их разбудил звонок в дверь.
***
Мария, Константин, Василий, Антон и Алиса, счастливые и вдохновенные праздником и долгожданной встречей, шумно разговаривая, смеясь и шутя, зашли в гостиную, залитую мягким светом, лившимся от парафиновых свеч.
В просторной гостиной, стены которой были украшены разноцветной бахромой (а окна разрисованные акварелью!), тихо играла спокойная, преимущественно, новогодняя музыка из старенького магнитофона; мерно тикали часы. У восточной стены располагался диван. А так же стояла пышная искусственная елка, украшенная блестящими гирляндами и мишурой; под елкой лежали подарки в коробках, обтянутых подарочной лентой: красной, голубой, пурпуровой, лиловой, фиолетовой, желто-карамельной, розовой. Противоположную стену занимал камин, в ярких бликах которого потрескивали сухие поленья, поднимая вверх красные угольки. Над камином висели деревянные часы в виде избушки на курьих ножках. В центре гостиной стоял длинный стол вишневого цвета, накрытый скатертью. На столе – миниатюрная елка, горящие свечи, фигурки Деда Мороза и Снегурочки, бутылка шампанского, бутылка красного вина, сок в стеклянном графине, салаты, горячее мясо с картошкой, нарезка из сыра и колбаса, маринованные грибы и помидоры, селедка с хрустящим луком, свежие огурчики, яблоки и апельсины.