Наигравшись в ляпки с классом, Вика села на белый подоконник и посмотрела на улицу. К ней подошла Полина, села рядом, вытерла потный лоб платком и спросила:
– И чего это ты загрустила?
– Помнишь, сегодня на уроке Татьяна Викторовна заругалась на Илью?
– Так ему и надо. Нечего на уроках разговаривать.
– Он не виноват.
– Как это он невиноват?
– Это я с ним начала спорить. А он взял всю вину на себя. Может быть, он не такой странный и плохой, как мы думаем?
– Ты меня удивляешь, подруга. То его ненавидишь, то его защищаешь. Ты уж определись! – Она улыбнулась и ткнула пальцем Викторию в бок.
– Я хотела у тебя спросить, нужно ли мне к нему подойти?
– Не знаю, – откликнулась Полина, глядя на дурачащихся сверстников, которые через несколько десятков лет будут руководить страной.
– А как бы ты поступила, если бы оказалось в моей ситуации?
– Наверное, извинилась, – неуверенно ответила Полина. – Может, лучше еще поиграем? Успеешь извиниться.
– Нет. Я устала. Я пойду…
Виктория встала с подоконника и пошла к декоративному дереву, в огромном глиняном горшке, где Илья с тремя другими мальчишками что-то бурно обсуждали; Полина же побежала к ребятам, чтобы продолжить веселую игру.
– А тебе говорю, что у моего папы самая быстрая машина. Она разгоняется до трехсот километров в час, – доказывал Евгений Илье.
– Это разве скорость? Фигня все это! У моего папы машина разгоняется до шестисот км, – хвастался Вася, глядя на ошарашенные лица друзей.
– Да врешь ты все! – говорил Илья. – Нет таких быстрых машин. Я-то знаю!
– Откуда ты можешь знать? – не соглашался с ним Гена. – Во-первых, шестьсот – это еще мало. И, во-вторых, у меня есть один знакомый, который собрал в гараже из груды металла – сверхмашину, способную разгоняться до тысячи километров в час!
– Вау! – вскрикнул от возбуждения Евгений.
– Неужели это правда, Генка? – поинтересовался Вася.
– Конечно…
– Конечно, это ложь! – перебил Гену Илья, который больше не мог слушать этот бред. – Такую скорость развивают только самолеты. Да и то не все. Вы сами-то подумайте, какой нужен двигатель, чтобы разогнать машину до такой скорости.
– Откуда ты все знаешь? – злобно спросил Геннадий, недовольный тем обстоятельство, что его посмели перебить.
– В отличие от вас я все лето читал журналы об автомобилях и самолетах, – ответил Илья.
– Так ты же читать еще толком не научился, – ехидно подметил Вася.
– Ну и что. Зато я с легкостью могу отличить двести километров от тысячи. И говорю точно, Гена, сейчас нас обманывает и не краснеет.
– А может, ты нас обманываешь? Откуда нам знать? – выкрутился Гена и язвительно спросил. – А откуда у тебя эти журнальчики появились?
– Вообще-то они папины. Он любил технику. И я тоже.
– Я все понял, ребята, – Гена посмотрел на Васю и Евгения, – почему он не верит нам?
– Ну и отчего же? – поинтересовался Илья.
– Ему просто завидно. Да, завидно. У тебя нет ни машины, ни одежды, ни даже нового портфеля, а только братовский поношенный хлам. У тебя и отца нет. Где же он? Убежал от тебя?
Илья покраснел, насупился. Ноздри вздымались и опускались. В пустых глазах читалось злость и ярость.
– Не твое дело!
– Мистер Всезнайка обиделся. Иди-иди, поплачь, как девчонка, в подушку.
Они втроем засмеялись, провожая взглядом поникшего Илью, который начал всхлипывать.
– Зачем вы над ним издеваетесь? – возмущенно спросила Вика, глядя на них непонимающими глазами. Наивными глазами непорочного дитя, увидевшего как иногда жесток бывает этот мир. Как он несправедлив по отношению к слабым и обездоленным. Таким как Илья.
– Тебе какая разница? – сказал Вася. – Ты же сама говорила, что он странный. А теперь что вздумала его защищать?
– Дак они любовнички, – сказал Гена, и ребята заржали. – Иди, успокой своего дружка. Он такая плакса! Наверное, поэтому отец его бросил.
Илья остановился, сжал руку в кулаки, да так сильно, что они мгновенно побелели. Развернулся и побежал на Гену, плача и крича.