Поезд замедлился, и Виктория поднялась по скобам к краю стенки вагона, чтобы оглядеться. Её встретил довольно сильный ветер, моментально взъерошил чёлку, вынудил отвести волосы от глаз свободной рукой.
Солнце уже опустилось к горизонту и разлило среди сизых туч яркое золото заката. Впереди на фоне темневшего неба виднелись голубоватые силуэты многоэтажных домов.
Спустившись, девушка занялась луком. Поставила конец его нижнего плеча у правого сапожка. Наклонила оружие влево. Просунула левую ногу между дугой и тетивой, переступив через рукоятку.
С заметным усилием надавила на верхнее плечо лука как на рычаг, упиравшийся в заднюю часть бедра, согнула, сняла тетиву и позволила дуге плавно распрямиться.
После чего положила оружие на пол вагона и принялась откручивать толстенные болты, соединявшие плечи с рукояткой. Пришлось повозиться, пальцы соскальзывали, но проблема решилась временным возвратом на ладонь перчатки.
После разборки каждая из трёх частей сама по себе выглядела не такой уж длинной. Теперь - примотать их скотчем к колчану со стрелами. Отрезать конец клейкой ленты раскладным ножиком.
Достать из сумки вторую штору, чистую, и тщательно укутать оружие, скрыть от постороннего взгляда. Но при этом оставить свободным ремешок колчана.
Несколько размашистых витков для надёжного скрепления получившейся продолговатой упаковки - и готово.
Снова наверх по скобам, чтобы осторожно выглянуть наружу.
Разветвление железной дороги, красный сигнал впереди. Поезд остановился с тяжёлым протяжным скрежетом и глухим стуком. Справа обзор закрывал ещё один товарный состав, длинный, рыжевато-коричневый. Слева - асфальтовая дорога, отражавшая лужами темневшее небо, пустырь на краю города, чахлые молодые деревца.
Повесив на плечо сумку и свёрток с разобранным луком, Виктория перелезла через стенку, спустилась по лесенке, ступила на толстый железный механизм сцепки вагонов, спрыгнула на мокрое месиво из золы и подтаявшего снега, покрывавшее насыпь. Спустилась по невысокому склону к дороге и зашагала к хмурым серым коробкам пятиэтажных домов, не пытаясь обходить мелкие лужи.
Угрюмые подъезды с бетонными козырьками, тёмно-красные входные двери, облепленные розовыми, голубыми и белыми листками объявлений. Сумерки ещё не сгустились, и слова, отпечатанные крупным шрифтом, пока оставались различимыми.
Девушка приблизилась, её взгляд задержался на одной из бумажек.
Кодовый замок, похоже, давно сломался, и вход в подъезд оказался незапертым.
Узкие ступени тёмной бетонной лестницы, тусклая зелёная краска на стенах, обивка дверей из искусственной кожи, белая кнопка звонка, резкая и громкая трель сигнала.
- Кто там? - Раздался встревоженный голос пожилой женщины.
- Добрый вечер! Вы сдаёте квартиру студенткам?
Дверь приоткрылась, пролив наружу неяркий жёлтый свет. Выглянула женщина. Действительно пожилая, седая, невысокая, в поношенном вишнёвом халате, в серых чулках и синих тапочках. Бледно-голубые глаза смотрели на гостью пристально, изучающе. Однако настороженность вскоре исчезла, сменилась поспешной суетливостью.
- Да, сейчас, сейчас! - Она ненадолго скрылась из виду, появилась со связкой ключей. Казалось, опасалась, что девушка передумает и уйдёт. - Это не моя квартира, соседняя. Хозяева уехали, поручили распоряжаться.
Вышла и отперла соседнюю дверь. Включила внутри свет и взмахом руки пригласила гостью.
Крошечная прихожая с янтарным светильником. Щелчок другим выключателем - кухня, выложенная белесой плиткой, столик, две табуретки, холодильник и газовая плита, тоже светлые, кран и раковина из нержавейки.
Ещё щелчок - засияла люстра с плафонами в форме белых цветков ландыша. Единственная комната с коричнево-бежевым линолеумом на полу, с бледно-розовыми обоями, зелёным диваном и тёмным лакированным шкафом-сервантом на всю стену.
- В ванной чистые полотенца. Постель сложена на нижней полке в шкафу.
- Вот, возьмите, плата на неделю вперёд! - Виктория протянула женщине две банкноты.
- Ой, да что ты! - Она посмотрела на деньги в растерянности. - У нас не настолько дорого! Товарная станция рядом, шумно. И телевизора нет.