Роб подошел ко мне резко и порывисто. Такие движения для него вообще не характерны. Флегматичное поведение и заторможенная реакция, это скорее про него.
Но сейчас в нем возникла небывалая прыть. Он вмиг оказался совсем близко и прижал меня к себе длинными худыми руками. Я не успела опомниться, как он склонился и поцеловал меня прямо в губы. Противно и мерзко. Ледянной слюнявый рот и мокрый тонкий язык. Я отшатнулась в безгливости вытирая рот одной рукой и занесла вторую руку для пощечины. Она повисла в воздухе, потому что я услышала позади себя восторженный голос Сары Джеферсон.
- О, дети, я так рада! Ну наконец то вы поладили,- я отступила от кузнечика Роба. Просто попятилась назад, чтоб не сорваться. А его мать уже вовсю обнимала меня за плечи и приговаривала
- Мы с твоим отцом давно молимся за вас, дети. Роб у меня настоящее сокровище. Несмотря на то, что за ним увивались девушки из Оксфорда и первые красавицы Лондона, он выбрал тебя, Виктория. Для тебя это большая удача. И я рада, что ты наконец, это поняла, девочка!- Сара говорила добродушно, но из ее рта эта тирада казалась чудовищной. Пропитанной брезгливым пренебрежением ко мне, как к чужестранной дворняжке. Куда уж мне простой смертной до лондонского сэра Роба!
Я промолчала. Наша с ней словестная перепалка, это обычное дело.
Я всегда чувствовала ее надменную холодность в отношении моей скромной персоны.
В семье Джеферсонов так уж повелось. Что высушенная постоянными диетами и липосакциями Сара, всегда язвит. Настоящая стерва, пытающаяся угнаться за увядающей молодостью. Она по прежнему считает себя милой блондинкой с прекрасной фигурой, обворожительной обольстительницей. Я, как выбор ее сына, всегда удивляла и раздражала эту женщину. Ни раз она косвенно намекала на мой ущербный и слишком простой вид. И обязательно считала своим долгом подкалывать меня по поводу плохого зрения.
Единственным, кто не внушал мне отвращения был Ричард Джеферсон. Глава семейства и хороший друг моего отца. Мужчина всегда старался оградить меня от нападок жены и часто вел беседы с сыном, чтоб сбавить его напор по отношению меня. Внешне они с Робом были очень похожи. Он тоже высокий и худой блондин. Но внутренне отличались радикально. В Ричарде чувствовалась искренность и аристократичность. При этом, в отличие от других членов семьи он не страдал снобизмом и повадками царька.
- Виктория, детка, я ж надеюсь, ты не будешь одевать свои ужасные очки?- вдруг спросила Сара, снимая с моих плеч сухую руку,- Ты итак выбрала слишком мрачное платье с этим ужасным поясом. Не хватало еще, чтоб весь вечер обсуждали плохое зрение невесты моего Роба.
Я ошарашено уставилась на эту пегую суку. А я рассчитывала, что разбора моего наряда сегодня не будет! Ведь мне очень нравился мой внешний вид сегодня. И макияж и укладка и даже это дорогущее платье. Но когда рядом Сара с Робом нет смысла ждать от них комплиментов.
- Виктория, ты сегодня особенно прекрасна,- раздался мягкий бархатный голос из-за спины. Только я хотела ответить колкость в ответ на циничную критику Сары, как в холле появился мистер Джеферсон.
В его присутствии сразу стало легче дышать.
- Спасибо, мистер Ричард,- выдохнула я благодарно.
- Сара, нет ничего ужасного в том, что у Виктории слабое зрение! Это не мешает быть очаровательной и красивой девушкой,- улыбнулся глава семейства.
Сара кивнула и засобиралась. Ей претило слушать похвалу в мой адрес. А Роб с довольной улыбкой подошел ко мне и подал согнутый локоть. Я нехотя обперлась рукой на него. И мы все пошли на улицу в ожидающий нас автомобиль.
На крыльце англичанин остановился и вытянул свободную руку. Я увидела в ней селфи палку. Он на ходу вставил телефон и поднял у нас над головами.
- Запечатлим такой хороший вечер. Только улыбайся, Виктория,- вдруг сказал он и меня засветила вспышка камеры. Я даже не поняла улыбаюсь я рядом с этим кузнечиком или кривляюсь. Настолько получилась странная фотка.
- Великолепно!- воскликнул Роб, рассматривая картинку нас на экране,- Смотри как я хорошо получился. Даже глаза не закрыл.
Я мрачно усмехнулась. Вот же самовлюбленный придурок!
Когда уже кончатся самые ужасные шесть месяцев моей жизни!?
И вспомнила свою каждодневную установку :
Это все временно. Осталось немного перетерпеть и я буду наконец свободна!