Вика подумала, что в обычном человеческом городе люди бы уже давно высыпали на улицу, услышав взрывы. А здесь они то ли крепко спят из-за колдовства, то ли столь же крепко запуганы. Да и вообще им, наверное, нельзя ходить по крепости без присмотра.
Как вдруг она резко натянула поводья, разглядев в полутьме вывеску с надписью "Школа". Да, именно здесь это заведение и должно было находиться по плану. А поскольку у здешних детей не было родного дома, не было даже чего-то напоминающее детский дом, то им даже ночевать приходилось прямо в классах.
Первым спешился великан Сарвет и тут же с помощью своей любимой сыянуй в дребезги разнес деревянную дверь. Посторонился, пропуская вперед белокурую молнию. Вскоре все четверо оказались в темном помещении. Оставлять разумных коней без присмотра они не боялись — те вполне могли постоять за себя.
Вика молча огляделась по сторонам. Ничего примечательного здесь не было, кроме плакатов, на разные лады призывавших любить и почитать магию. Ладвыапунг, не долго думая, сорвал один из них и соорудил из него факел. Теперь можно было смело двигаться вперед.
Эта школа была совсем не похожа на ту, к которой привыкла Вика. Здесь не было полу-стеклянных стен, в классы вели лишь глухие двери. Сарвет дернул за ручку ближайшей из них и распахнул дверь, вырвав замок "с мясом". Освещенное неровным светом факела помещение оказалось пустым. Сперва это никого не удивило — здесь стояли парты, и может быть, в этой школе все же существуют отдельные спальные помещения. Но когда такое повторилось еще несколько раз, когда они прошли уже почти весь коридор, Вику начали терзать смутные сомнения. А что если детей тут вовсе нет? Правда, оставалась еще надежда, что отдельные спальни находятся за дверью, находившейся в самом конце коридора, точнее перегораживавшей его.
Дверь открывалась от себя, поэтому Сарвет не стал дергать ее, а опять высадил палицей. За нею снова продолжался коридор, но теперь уже ярко освещенный. Точнее, стоило только двери упасть, как разом вспыхнули многочисленные факелы, закрепленные на стенах. И в их свете ребята увидели заполнившую коридор нестройную толпу ледьферфов.
Логичнее всего было бы скомандовать отступление, но Вика подумала — а вдруг в этом здании все-таки есть дети? Значит, надо прорубаться к ним.
— Тьетейскирйаллисуус! — выкрикнула она во все легкие, надеясь, что может быть, этот крик разбудит или взбудоражит пленников.
И, не давая врагам опомниться, белокурая молния врубилась в их ряды. Ей впервые довелось сражаться за свою жизнь пешей, но и здесь уроки Петра Леонидовича не прошли даром. Первым же ударом она срубила голову предводителю, или, по крайней мере тому бородачу, что стоял впереди всех. Первый рой мух поднялся не слишком высоко из-за низкого потолка, и тут же запахло паленым — мухи наткнулись на факел. Но Вика, не обращая ни на что внимания, продолжала размахивать мечом, и прежде, чем ошеломленные ее наглостью враги успели опомниться, срубила еще пару голов и кого-то проткнула.
Она чуть было не оказалась в клещах, так как, по своей обычной тактике, старалась как можно сильнее углубиться в ряды врагов, но друзья уже оказались рядом, так же уверенно орудуя мечами.
Впрочем, здесь было куда менее удобно, чем в чистом поле. В одном ряду помещалось всего трое-четверо ледьферфов, и их строй все никак не уменьшался, и уже скоро они перешли в наступление, тесня консоумольцев обратно.
Неожиданно Вике пришла в голову совсем необычная мысль.
— Сарвет! — крикнула она. — Можешь перебросить меня к ним в тыл, в самый конец строя?
— Попробую! — откликнулся великан, продолжая размахивать своей палицей.
Вика присела на корточки и вся сжалась, попутно ткнув мечем снизу кого-то из врагов. Сарвет подхватил ее на руки вот в таком "свернутом" виде, размахнулся пошире и швырнул вперед по коридору, словно ядро. Вика за секунду пролетела над головами ошалелых воинов и, успев распрямиться в полете, приземлилась на ноги за их спинами.
Эти твари, хотя и походили на людей, не заслуживали благородного обращения. Поэтому Вика без всяких угрызений совести начала рубить их прямо в затылок и в шею. Прежде, чем враги успели опомниться, трое уже воспарили к потолку по частям.
Наконец, когда часть ледьферфов догадалась развернуться, Вика стала отступать вглубь коридора, уводя их за собой.
Этот маневр подействовал — теперь уже воины не знали, куда направить основной напор. Кажется, они уже знали про Вику и ее манеру драться — вероятно, от тех соплеменников, что вернулись в крепость в виде мух и смогли снова собраться. Поэтому, видать, и боялись ее больше, чем троих ее друзей вместе взятых. Словом, ей удалось отвлечь на себя внимание большего числа врагов. И парни сразу же заметно проредили их ряды со своей стороны.
Вика же все продолжала уводить врагов за собой, огрызаясь лишь понемногу. Вот один из воинов взмахнул мечом, целясь ей прямо в лицо. Она успела пригнуться и перерубила ему ноги. Он завалился на клинки своих же соплеменников и испустил дух, то есть мух. А Вика сумела воспользоваться замешательством врагов и проткнула еще двоих, заходивших с боков.
Надо сказать, здесь ее все-таки доставали гораздо чаще, чем в седле — ведь прежде Луч успевал отражать половину направленных на нее выпадов. Но все-таки враги чаще рубили, чем кололи, а пробить металлизированную форму консоумольцев можно было только колющим ударом. Поэтому, как правило, дело обходилось лишь синяками. Но и почувствовав очередной укол, Вика не отчаивалась, думая о том, что это поможет ей избавиться от ведьминой крови.
Срубив очередную голову, Вика случайно схватилась за ручку одной из дверей, тянувшихся по бокам. Машинально дернула за нее, и дверь открылась. В свете факелов ее глазам предстала комната, в которой вместо парт были многочисленные нары. Совершенно голые, даже без какой-нибудь там травяной подстилки, но все-таки специальные места для сна. Так значит, спальни здесь все-таки есть, но и они пусты, точно так же, как и классы.
Вика нырнула в дверной проем, и несколько ледьферфов, преследовавших ее, машинально проскочили мимо. Высунувшись обратно в коридор, белокурая молния немедленно сразила их сзади и мгновенно отступила обратно. Несколько чернобородых ввалились вслед за нею. Вика, не выпуская меча, подпрыгнула, оперлась руками о стоявшие по бокам нары и ударила врагов ногами в грудь. Они повалились в коридор неразличимой кучей, и один-два точно напоролись на клинки. Вика перепрыгнула через эту кучу и, сорвав со стены пылающий факел, сунула прямо в чью-то бороду.
Но тут ее ждал неприятный сюрприз — пламя как будто, охватило и бороду, и шевелюру врага, но те и не думали заниматься! Огонь не причинял ледьферфам никакого вреда. А ведь в первом бою, на лесной поляне, было совсем не так. "Ну, конечно, — сообразила Вика, — это же наверняка колдовской огонь, и он вспыхнул здесь сам собою лишь в тот момент, когда мы вломились сюда!"
Изо всех сил саданув кого-то бесполезным факелом между глаз, она снова пустила в ход свой кровный меч. Один из поверженных на пол врагов попытался укусить ее за руку, но она развернув клинок всего лишь градусов на десять, буквально разрезала ему пасть и едва успела отвернуться от взметнувшегося роя.
Теперь уже Вика увидела, что врагов значительно поубавилось, и ее отделяло от друзей всего метра три. Правда, видно их было плоховато из-за буквально кишевших в воздухе насекомых.
Впрочем, даже в этом месиве трудно было не узнать могучую фигуру Сарвета, врезавшегося глубоко в толпу ледьферфов. Его палица ходила из стороны в сторону, точно маятник, отсчитывая последние секунды множества бессмысленных жизней. Лепотауко и Ладвапунг усердно работали мечами с флангов, теперь уже просто разя, словно заведенные автоматы, без какого-то особенного стиля, который Вика наблюдала у них прежде.
Ледьферфы только теперь сообразили, что им не уйти отсюда живыми, и забормотали что-то непонятное. Кажется умоляли своих хозяев забрать их отсюда. Но те, похоже, не слишком дорожили им, а может, были заняты. Поэтому мух вилось в воздухе все больше и больше.