Луч негромко заржал и кивнул головой, как будто признавая справедливость ее слов.
— Тогда давай-ка, помогай, — произнесла Вика и осторожно, но крепко, уцепилась за его морду.
Конь тут же начал медленно задирать голову, помогая ей подняться. Вскоре девочка уже стояла на ногах, хотя и не особо твердо. Держась за конский бок, она сделала шаг, другой… Собрав последние силы, подтянулась и запрыгнула на голую спину своего любимца. Тут же привалилась к шее, обхватив ее обеими руками, чего никогда прежде не делала, и снова устроила передышку.
Неподвижно посидев какое-то время, Вика пришла к выводу, что все не так уж плохо. Главное, что Луч от нее все-таки не убежал. А на нем она легко доскачет до какого-нибудь города или села. Ну а там уж узнает, в какой стороне родной город. Если ей попадется такая же неизуродованная станция, как Валерьяновка, без турникетов, то можно будет попытаться втиснуться в электричку вместе с конем. Ездят же в тамбурах люди с велосипедами. Можно даже билеты на них обоих взять. И пусть кто-то попробует доказать, что с конем в поезд нельзя. Это же не собака без намордника.
Позвонить кому-нибудь Вика не могла по самой простой причине — у них с папой никогда не водилось мобильников. Папа говорил, что еще до их появления понял — когда уходишь из дома, то единственное утешение, что на улице тебе не позвонят. Вот он и не хотел отказываться от этого утешения и теперь. Само собой, для него, журналиста, звонки были настоящим кошмаром — праздник не праздник, выходной не выходной, а в любое время тебя могут выдернуть из любимого дома и отправить черт-те куда. Ну а Вика даже гордилась тем, что не держит никаких гаджетов — она понимала, что надо добиваться уважения окружающих только личными качествами а не тем, что у тебя есть такая же фиговина, как у всех.
Но, несмотря на отсутствие связи, Вика не боялась проблуждать в этом лесу несколько дней. Здесь же не тайга, вполне обжитые края. Для Луча пищи полно, а сама она наверняка найдет какие-нибудь съедобные ягоды, а может, и грибов нажарит на костре. Папа учил ее основам выживания, хотя вместе пойти в поход так и не довелось. Она знала, как повалить дерево с помощью обычного ножа, как сделать постель из сучьев, как развести костер во время дождя и многие другие туристические премудрости. Словом, девочка была уверена, что не пропадет, тем более в родных краях.
— Ну, поехали что ли, хулиган, — вздохнула она и похлопала коня по шее.
Тот послушно двинулся с места неторопливым шагом. То ли сам устал, то ли боялся случайно сбросить измотанную всадницу.
Долгие тренировки все-таки сделали свое дело. Примерно через полчаса Вика уже окончательно оклемалась и выпрямилась в… чуть было не сказал "в седле", но седла-то как раз и не было. Еще хуже то, что не было и уздечки. Надо сказать, что вот так садиться на коня без всякой сбруи девочке еще не доводилось. Петр Леонидович строго следил за тем, чтобы все было по правилам. Поэтому приходилось держаться руками за длинную гриву. Кажется, Луч не возражал, для него это не было больно. Ну что ж, все это тоже не плохо. Ведь каскадёр наверняка должен будет освоить и такую езду.
Тем временем, уже начало темнеть, но Луч шагал по-прежнему уверенно, как будто знал дорогу. Вика молчала, чтобы зря не расходовать силы. Останавливаться на ночлег тоже не хотелось. Раз конь идет, то и пусть себе идет. Может, животное чутье и впрямь указывает ему нужный путь.
Наконец, Вика почувствовала, что ей очень хочется пить. Еще бы, должно быть, всю влагу из нее выпарило во время этого сумасшедшего бега. Рубашка вся мокрая, хоть отжимай. Хорошо, что сейчас тепло, простыть не должна. Но жажда все же одолевает.
— Лучик, — произнесла Вика ласково, таким тоном, которым обращалась только к лошадям и к папе. — Будь другом, поищи какой-нибудь ручей. А то я помираю от жажды.
И конь, будто понимая ее слова, свернул куда-то вправо. Попетлял между древесных стволов, к чему-то принюхался, вытянув морду, и вышел на небольшую полянку.
Никакого ручья здесь не было, но внимание девочки сразу же привлекли необычные деревья. Кажется, это были совсем молодые экземпляры все тех же странных, многоярусных сосен. В высоту они достигали не более двух метров, стволы оказались совсем тонкими — Вика могла обхватить их большим и указательным пальцем. Но главное было не в этом. Хвойные ветки этих деревьев как будто светились яркими фонариками! Когда конь приблизился к одному из деревьев, девочка разглядела, что это не фонарики, а плоды. Они были размером с крупный апельсин и такими же желтовато-рыжими. Но только, в отличие от апельсина, они не имели кожуры, и состояли не из долек, а из шариков размером с большую виноградину. Так что, при ближайшем рассмотрении, плод напоминал малину, только совсем непривычного цвета и, тем более, размера.
Вика ошеломленно глядела на эти невероятные деревья. Что все это значит? Как такое может быть? Ведь точно на хвойных деревьях не бывает никаких плодов, кроме шишек. А даже если такое чудо где-то и существует, то уж никак не в средне-русской полосе. Имея пятерки и по географии, и по ботанике, она это знала точно.
Тогда что же это такое? Может быть, деревья-мутанты? Может, здесь проходили какие-то секретные испытания? Вот и медальон этот чудной, разом уничтоживший стену конюшни… Наверное, он как-то с этим связан. А это значит, что тут радиация просто немыслимая. И, следовательно, жить им с Лучом осталось недолго.
Впрочем, мысль о собственной мучительной смерти не очень испугала Вику — воспитывая в себе характер победителя, она вообще давно утратила чувство страха. Стало лишь обидно, что при лучевой болезни она потеряет свои белокурые волосы, включая косу, станет лысой и противной. Не хотелось умирать некрасивой, только и всего.
Луч обернул морду к всаднице и негромко фыркнул, как будто приглашая отведать таинственные плоды. Вика не шевелилась, а конь все настойчивее фыркал и глядел на нее так, будто говорил — ну что же ты, просила пить, а сама не хочешь?
Видимо, девочка так и сидела бы, изумленно глядя на плоды, пока Луч не потянулся губами к одному из них, не схватил и не принялся с аппетитом жевать.
Тут у Вики немного отлегло от сердца. Животное должно отличать съедобное от несъедобного. К тому же, конь, похоже, знал, куда ее привез. А значит, можно попробовать и самой.
Девочка протянула руку за плодом. Он снялся с ветки легко, будто едва держался. Вика немного подула на него, раз вымыть нельзя, и отломила один из шариков. Плод оказался очень сочным, и терпким на вкус, слегка кисленьким, словно облепиха. Но маленькая мягкая косточка была у него все-таки как у малины. Уже окончательно осмелев, Вика отломила еще один шарик, и еще, и еще, пока, наконец, не умяла весь плод. Липкий сок тек по подбородку, а она не останавливалсь, рвала плоды один за другим и поглощала их. Вскоре, вся передняя сторона дерева опустела, и только тогда Вика остановилась. Кстати, лишь теперь она обратила внимание, что Луч съел всего один плод, как будто специально оставив все остальные для нее.
Девочка прислушалась к своим ощущениям. Все ее тело, как будто налилось силой. Словно не было бессонной ночи, целого дня тренировок и безумного бега по лесу. Она готова была горы свернуть!
— Вот это да! — произнесла всадница вслух. — Спасибо тебе, Лучик! И откуда ты только такие места знаешь?
Она утерлась рукавом, и только тут вспомнила как поразила ее поначалу эта поляна. Нет, ведь такого точно не могло быть! Если бы такая вкуснятина росла в их краях, об этом бы давно трубили все газеты, и здесь бы шастали толпы. Так что же получается?
Вика машинально запрокинула голову и увидела на темнеющем небе четкий узор созвездий. Но это не были привычные Медведицы или Орион. И даже не какой-нибудь там Южный Крест, которого не увидеть в северном полушарии. Нет, это были созвездия из ее навязчивого сна!
А это означало, что вокруг расстилался чужой мир! Совершенно чужой — не заморские края, а чужая планета! Может быть, даже не в их галактике, не в их измерении, а в параллельном мире. И значит, таинственный медальон не разрушил стену конюшни, а открыл межпространственный портал.