— У тебя тут замечательно! — сказал Димка.
— Да. Когда хочу, я умею быть совсем незаметным. И делаю, что мне хочется.
Димка повёл плечом. Он уже высох, только волосы были чуть влажными. Я поглядывал на него искоса, думая о том, какой необычной выдалась эта ночь — я представить себе не мог, что может случиться в следующую минуту. Потому что был мальчик Димка, загадочно появившийся из самой глубины бури — настоящий, живой — и совершенно не такой, как все другие люди дня.
— Ты, наверное, устал и проголодался?
— Мне можно остаться до утра? Я бы поспал на соломе...
Кровать у меня была тоже одна, на которой я спал, только когда превращался во что-нибудь осязаемое. Но мне почему-то не хотелось сейчас объяснять это Димке.
— Ты можешь ложиться на койку и спать, сколько хочешь, потому что я-то совершенно не устал — я сплю не когда ночь, а когда мне спится.
Димка кивнул. Я пощупал его одежду над печкой и незаметно досушил.
— Есть молоко и булка. Бери, молоко свежее, только вечером подоили...
...Утро было ярким. Я проснулся словно от щекотки, когда лучи солнца, разбившись о капельки на паутине, задрожали на моём лице. Не помню, что мне снилось, но ночь оставила ощущение чудесных приключений и предчувствие удивительных событий впереди. Я не спешил подниматься, я даже не спешил думать — осколки волшебства, как цветная пыльца с крыльев бабочки, ещё дремали на моих ресницах, и я ждал, что, быть может, растаявшее видение захочет вернуться, оживёт, и я смогу вспомнить...
Ох! Я, как подброшенный, сел на кровати. А где же?.. Да, конечно, я дома. Сегодня воскресенье, и в школу не надо идти, в комнате тепло, и пахнет жареными пирожками — конечно, с яблоками, мои любимые! Вот только... Нет маленького, волшебного сарайчика на окраине, а в нём...
На дворе — конец ноября, морозец уже неделю как не спадает, но снега пока мало.
Я одеваюсь.
— Мам, я приду через полчасика!
Она удивляется и беспокоится — хоть бы позавтракал сперва...
— Ма, ну я же только проснулся. Я недолго...
Я иду по улице, радуясь тихому, солнечному утру так же, как во сне — наслаждался бурей. Почва от мороза твёрдая, на дороге застывшие комки грязи и лужицы в рытвинах, и когда я смотрю себе под ноги, то воображаю, будто лечу на самолёте над заснеженными арктическими странами.
Но вот улица кончилась.
Она была не такой, как во сне. За домами начинались луга, а дальше — холмы, унылые и серые. Даже солнце отыскало небольшую тучку и спряталось. Спрятался и мой удивительный, уютный сарайчик-невидимка... Димка...
Он был совсем-совсем настоящий! Я помню. Капельки на ресницах и волосы-сосульки, и горячие плечи, и как он тихо дышал, когда мы сидели рядом, укрывшись одним одеялом.
Мне стало страшно обидно, что наш разговор оказался таким коротким. Я не узнал о Димке ничего. Откуда он? Почему очутился далеко от дома в грозу? А ещё — он упоминал о какой-то ведьме. Правда, что ли, ведьма — или что он имел в виду?
* * *
Я проснулся и понял, что опаздываю на урок. Я только оделся и побежал так быстро, как мог. Альби, учитель, сердиться бы не стал, но это и была одна из причин, по которой я не хотел опоздать.
Альби давал уроки нам двоим — мне и Димке.
Димка стоял у дома Альби и ждал, когда я подбегу.
У Альби очень много карт. Его любимое занятие — принимать странников и по их описаниям составлять карты неизвестных стран, или дополнять — известных.
Альби встретил нас с саквояжем и дорожной тростью.
— Мне нужно отлучиться. Если хотите, полистайте книги. Когда надумаете уходить, закройте дверь на Малую Защёлку.
Листать книги в доме Альби — это было одно из самых любимых занятий у нас с Димкой.
Правда, когда Альби говорил так, вовсе не значило, что мы не можем заниматься чем-то другим.
И мы стали рассматривать самые последние карты Альби. На одной был остров, на другой — долина, затерянная меж гор. Обе карты казались ещё не законченными, то ли оттого, что Альби просто не успел их доделать, то ли странники смогли рассказать не очень много.
Я видел, что Димку особенно заинтересовала долина. Он внимательно изучал её, а я стал гадать, что именно так притягивает Димку. В долине была река, был лес. С одной стороны Альби нарисовал море.
Непонятно, кто жил в этой долине. В разных её концах я увидел домики, но это были не города, и даже не деревушки, потому что Альби никогда не обозначал большое поселение одним или двумя домами. Он вырисовывал все главные здания и замки, и помечал улицы и городские ворота...