Не говоря больше ни слова, Леон ушёл. Я же бросилась к кровати и, вытянув из-под шкур пoкрывало, стала скидывать на него немногочисленные пожитки. Буквально через несколько минут свёрток был готов. Грустно вздохнула. У меня снова не было дома. Рука сама потянулась к кулону на груди. Я выудила подвеску из-за ворота, пoгладила пальцами. Чёрный волк всегда будет в моём сердце. Помоги, Богиня-Матерь!
Кирин уже запрягал кобылку в телегу. Я кивком поздоровалась и, бросив свёрток в телегу, залезла сама. Эдельвульф без лишних слов тронул поводья, увозя меня всё дальше от серых стен, которые так и не стали мне домом, несмотря ңа все обещания.
Я обернулась . Закат вызолотил окна замка. Казалoсь, будто башни и стены украсили к какому-то празднику, а я этот праздник по незнанию пропустила.
Леон
Велард бушевал.
– Почему ты её отпустил? Почему не сказал мне?!
Я увернулся,и кулак вожака впечатался в стену, проломив деревянную панель кабинета. Ну вот, опять ремонт по весне делать.
– Велард,ты её видел, она забитый испуганный кутёнок! Ну не похожа она на альфа-самку, с какой стороны ни посмотри. Так что просто забудь. Выброси из головы и найди себе, наконец, достойную подстилку. Равную в этом забытом покровителями мёрзлом углу тебе не найти, – в который раз увещевал я друга. Да, печально, что так всё сложилось . Но на его плечах забота обо всём клане. Теперь, когда малышка не будет дразнить его своим присутствием, он должен хоть немного прийти в себя.
– Она моя пади, Леон. Не будет других самок!
– Она не самка, Велард! Она человек! Да она на тебя ни разу даже не взглянула!
Рывок Веларда я едва не пропустил. По счастливой случайности, за спиной оказалась дверь, и я просто сбежал. Пришлось оставить застывшего в бессильном бешенстве Веларда наедине с инстинктами его зверя.
Я злился на человечку. Она даже не попыталась нас понять! Сбежала, не разобравшись, не сделав ни малейшего усилия, что бы влиться в стаю. Я не мог простить ей Веларда. Она довела его до грани не нарочно, но всё же по её вине он каждый день сбегал в лес и тоскливо выл на звёзды и облака. У меня самого от подобных выходок Веларда рвались наружу когти, что уж говорить об остальной стае. И не давали покоя собственные провалы в памяти. От Веларда сейчас толку никакогo, а другим свою жизнь я не доверю, уже попадался на подобной глупости. Быть может, на ночь привязывать себя к постели? Или вовсе не спать, а днём подремать в кабинете.
Вилена
Кирин высадил меня у аккуратного домика на тихой улице. Два этажа, покатая черепичная крыша, две ступеньки перед вхoдной дверью. Крепления для цветочных горшков под окнами сейчас пустовали. Вся улица состояла из таких вот, похожих как близнецы, прижавшихся друг к другу боками домиков.
Я постучала,и через минуту дверь открыла сухонькая старушка в шерстяном платье и с пушистой шалью на плечах.
– Вы госпожа Дора? Эдельвульф Леон сказал вам передать, - я протянула записку женщине. Она сперва надела висящие на шее очки, потом взяла и развернула письмо. Вчиталась, беззвучно шевеля губами.
– Давно от нашего лорда вестей не было. Ты проходи, милая, мы с радостью тебя примем. Заходи, - старушка посторонилась, а я сбежала по ступеням к повозке за вещами.
– Спасибо, эдельвульф Кирин, - кивңула я оборотню.
– Бывай. Если что, зови, – кивнул мужчина и, окликнув лошадку, поехал дальше.
Я же, подхватив узелок, зашла в дом.
– Как тебя зовут, девочка? - спросила хозяйка.
– Вилена, - поклонилась я. Всё понятно и просто. Я снова жила по правилам, которым меня учили с детства.
– Вилена, ну, проходи. На втором этаже две спальни, выбирай любую. Я туда заглядываю только чтобы прибраться, тяжело по лестнице ходить, вот мы с мужем и перебрались в гостевую комнату на первом этаже. Ты, навернoе, замёрзла. Я сейчас поставлю чайник, проходи на кухню, - старушка ушла, а я направилась наверх.
Одна спальня явно когда-то была хозяйской, о том говорила большая двуспальная кровать. Я же выбрала вторую комнатку, чуть меньше, зато светлая, с милыми вышитыми шторками на окне. Две узкие кровати стояли у разных стен. Наверное, это раньше была детская комната. Шкаф с дверцами, круглый столик с вазой, пара стульев – вот всё, что составляло мебель, помимо кроватей, но мне этого было достаточно. Оставив свёрток на стуле, я спустилась вниз, что бы помочь хозяйке.
Старушка попросила принести из кладовки баночку варенья, выставила на стол плетёную вазу-корзинку с печеньем и булочками.