ФРЕДЕРИК. Ну ладно, не будем ссориться. Что ты сейчас пишешь?
УИЛЬЯМ. Роман. Кстати, я хотел подарить тебе свою последнюю книгу. «Шеппи». Это пьеса.
ФРЕДЕРИК. Это про собаку?
УИЛЬЯМ. Вообще-то, о парикмахере. И он мужчина.
ФРЕДЕРИК. Хорошо, давай. Будет что почитать по дороге в Лондон.
Уильям встает, берет книгу с круглого стола и передает ее Фредерику.
УИЛЬЯМ. Она, кстати, с дарственной надписью.
ФРЕДЕРИК (берет в руки книгу, надевает очки и читает вслух). Дорогой Елен от Уилли. Почему ты всегда подписываешь книги моей жене, а не мне? (Снимает очки и кладет их на стол.)
УИЛЬЯМ. Мне кажется, так изящнее. Ну и, наверное, это не так важно. Вы же одна семья и библиотека общая. Какие новости из Туманного Альбиона?
ФРЕДЕРИК. Не очень хорошие. Британия давно уже не империя, а содружество наций. С тех пор как доминионы получили новые права, британские законы, за которые доминионы не голосовали, на их территории недействительны. Они получили возможность не просто принимать собственное законодательство, но и игнорировать те нормы британского права, которые считают не подходящими для себя. От былого величия остались одни воспоминания. Нас также вытравливают с традиционных рынков сбыта. В бюджете денег нет.
УИЛЬЯМ (удивленно). Да, странно. Богатство и помпезность высшего общества и королевского двора продолжают поражать воображение.
ФРЕДЕРИК. Подданные любят своих монархов и не жалеют денег на их содержание.
Входит Эрнест и убирает посуду со стола.
УИЛЬЯМ (вздыхая). Главная беда Англии — это снобизм. Что может быть на свете отвратительнее снобизма! Мне кажется, что снобизм сугубо британского происхождения. У нас оценивают человека не по личным качествам, а по месту, ступеньке, которое он занимает в обществе. Тех, кто ниже, — можно презирать, а вот выше — надо относиться с уважением. И смысл жизни — подняться как можно выше по этим ступенькам. Снобизм — это предрассудок, творческим людям это тяжело дается.
ФРЕДЕРИК. Ты преувеличиваешь. Ты склонен приписывать положению человека в обществе слишком большое значение. Я думаю, что главная черта английского народа — это добродушие.
УИЛЬЯМ. Судя по газетам, политическая ситуация в Европе очень сложная. Фашизм и коммунизм наступают.
ФРЕДЕРИК. Ну, Англии коммунизм и фашизм не грозят. От каши, которую заварили в России, толку нет. Английские рабочие живут вполне себе неплохо. В мире всегда были и будут бедные и богатые. Это закон природы. А буржуазия у нас крепкая и чувствует себя вполне уверенно. Британия живет в удобной изоляции от континента, где бушуют страсти. Наша страна продемонстрировала удивительную стабильность, тогда как в Европе царят разброд и шатания. Впрочем, мы еще к тому же нация политиков и не можем совсем стоять в стороне от остального мира.
УИЛЬЯМ (возбужденно). Политики — худшие из людей. Политик никогда не бывает нормальным человеком, он вне нормы. Потому что обычный человек должен испытывать огромное количество сомнений, он зачастую не понимает, как ему жить дальше. А вот политик почему-то знает, как жить всем остальным. У него такое политическое сознание. Я политиков терпеть не могу. Чтобы быть политиком, надо быть прежде всего циником.
ФРЕДЕРИК (раздраженно). Ну ты ведь не политик, ты сочинитель. Витаешь где-то в облаках. (Меняет тон на немного торжественный.) Современники очень редко, почти никогда, не бывают благодарны политикам за их свершения. Понять нашу роль в истории могут только потомки. Они очистят реальность от коры текущего момента.
УИЛЬЯМ. Знаешь, чего тебе не хватает, чтобы стать большим политиком? Обаяния. Ты не притягиваешь людей, ты сдержан, сух в общении, немногословен.
ФРЕДЕРИК (скептически). И что же такое обаяние? Научи меня, пожалуйста, ты же у нас великий писатель.
УИЛЬЯМ (встает и ходит по комнате). Это очень важная штука, особенно для политиков. Обаяние — это дружелюбная улыбка, протянутая рука, теплые нотки в голосе, сердечность в обращении, естественность, проницательность. Ты должен понимать, как расположить к себе слушателей, где вставить нужные слова, какую меру красноречия выбрать в разных ситуациях. Вот что это такое. Но не переусердствуй. Люди с избытком обаяния вызывают у меня недоверие. (Садится опять за стол.)