Симона опустила голову, теребя браслет. Кэт продолжала:
– А если не о Терри, подумайте хотя бы о себе. Вы тоже окажетесь под подозрением. Повод для убийства у вас серьезнее, чем у любого из нас.
– Плевать мне на подозрения! И все вы врете! Ивар не стал бы обсуждать меня с Чилтернами.
– Спросите любого, кто был за столом.
– И Терри поверил? – спросила вдруг Симона. Кэт отрицательно качнула головой. Симона поежилась.
– Ну, во всяком случае, это, наверно, было забавно.
И протянула руку Кэт.
– Не волнуйтесь, майору я ничего не скажу. Мы с вами решили прогуляться ночью – вот и все. Больше он из меня ничего не вытянет.
Кэт благодарно пожала ей руку.
– Спасибо, Симона! Вы приняли правду достойнее, чем я сама три года назад.
– Прошу, не надо больше об этом. По крайней мере, сегодня.
Симона отвернулась к зеркалу, Кэт стало ее жалко, она прекрасно представляла, что творится у той на душе.
И только ночью, в темноте, она услышала сдавленные рыдания.
8
Себя Кэт обманывать не приходилось. Она прекрасно знала, что Ивара убили. Убил один из них. Но кто?
Она долго лежала с открытыми глазами, сон не шел, мысли путались.
Мод возвращалась в дом через десять минут после того, как отчалил катер Ивара. Где она так задержалась?
А где была Элен? Откуда кровь на платье? Что она делала после ужина?
Так ничего и не придумав, Кэт свернулась калачиком и наконец заснула.
И вдруг внезапно пробудилась, как от толчка: кто-то осторожно шел по коридору. Кэт напряглась, но шаги прошуршали мимо двери к лестнице.
Кто мог глубокой ночью блуждать по дому?
Тихонько, чтобы не разбудить Симону, Кэт выскользнула из-под одеяла и подошла к окну. Свет загорелся в окне кухни. Тонкая фигурка, стройным силуэтом рисовавшаяся на фоне окна, опустила шторы.
– Элен?
Неважно, что она там делает – нужно поговорить до встречи с Клиффордом.
Кэт извлекла из вазы шапочку Элен, набросила халат и выбралась в коридор. Ведя рукой по стене, она миновала темную столовую и сразу заметила тонкую полоску света из-под двери кухни.
Элен водила утюгом по чему-то белому, разложенному на столе.
– Элен! – негромко окликнула Кэт.
Та резко обернулась, темные волосы рассыпались по плечам, лицо побледнело, на виске отчетливо проступила глубокая царапина.
– Что ты тут делаешь так поздно?
– Я не могла уснуть, вот и решила чем-нибудь заняться.
Кэт разглядела, что гладит она пижамные брюки, судя по размеру – явно мужские. И вдруг вспомнила, что вчера вечером Дон расхаживал в белой пижаме.
– Чьи это брюки, Элен? Дона?
– Да ты в своем уме? – фыркнула Элен, но тут же сдалась. Может быть и Дона. Сама не знаю, почему я соврала.
– Я не собираюсь читать тебе мораль, Элен. Если ты любишь Дона…
– Я? Дона?! – от возмущения Элен лишилась дара речи.
– Дон мне все рассказал…
– Что он наговорил? И почему ты веришь? Он вбил себе в башку… и теперь хочет убедить меня, что это взаимно. Но я любила только Ивара!
– Ну да, а с Доном целовалась только ради интереса.
– О чем ты, Кэт?
– Симона вас видела. Пойми, Элен, я хочу помочь тебе, но должна знать правду. Майор Клиффорд подозревает убийство.
– Не может быть!
– Нет, может. И первая подозреваемая – ты. Он заметил царапину на виске. И царапины и ссадины у Ивара.
– Ты что же, думаешь, мы с Иваром подрались?
– Неважно, что я думаю. Важно, что подумает майор. А если он найдет твое разорванное платье с пятном крови?
Элен побледнела.
– Откуда ты знаешь?
– Видела в сторожке.
Девушка вздрогнула.
– Ладно, я расскажу. Я заходила к Дону. Он мне прохода не давал, все твердил, как меня любит, звал уехать вместе, чуть не плакал, а потом перешел от слов к делу. Я стала вырываться… Вот платье и порвалось.
– А дальше?
– Ничего. Я вырвалась и убежала.
– Нагишом? Оставив платье у него? – иронически спросила Кэт.
– Нет, просто я потом туда вернулась надеть купальник. Дона уже не было. И вообще оставь меня в покое!
– Дон не скрывал, что ненавидел Ивара. Так может, он его убил? И когда сталкивал тело в воду, намочил брюки. А ты теперь их гладишь, чтобы отвести подозрения… Но ты же не станешь защищать Дона от полиции?
В глазах Элен мелькнуло отчаяние. Она вдруг спохватилась, вскрикнула и подхватила утюг. На белой ткани чернело прожженное пятно. Дрожащими руками Элен скомкала брюки.