Он бросил на нее столь быстрый взгляд, что она так и не поняла, что за ним крылось. Конечно, Эдгару ясно, к чему она клонит. Не означает ли этот взгляд вот что: Господи Боже, неужели мне дают возможность выпутаться? Как же мне ею не воспользоваться? Однако Эдгар умел держать свои чувства в узде. Когда он снова обратился к Мэри, на губах его играла улыбка, а в глазах светилась нежность.
— Но ведь я хочу на вас жениться. Ничего на свете мне так не хочется!
Ах, так?! Ну, получай пилюлю!
— Дорогой Эдгар, я очень привязана к вам, я перед вами в долгу — у меня никогда не было лучшего друга, чем вы. Я знаю, какой вы хороший человек, как вы правдивы, добры и преданны. Но дело в том, что я вас не люблю.
— Я знаю, конечно, что мне намного больше лет, чем вам. Не сомневаюсь, что вы не можете любить меня так, как любили бы вашего сверстника. Я надеялся, что некоторые преимущества, которые я мог вам обеспечить, некоторым образом компенсировали бы это. К сожалению, теперь этих преимуществ стало меньше, что, быть может, вас уже не устраивает.
Боже мой, как же он все усложняет! Ну почему бы ему не сказать прямо, что она корыстная и безнравственная женщина и будь он проклят, если на ней женится! Что ж, ей теперь предстояло закрыть глаза и почти в буквальном смысле прыгнуть в котел с кипящим маслом. Ничего другого не оставалось.
— Я хочу быть с вами до конца искренней, Эдгар. Если бы вы стали губернатором Бенгалии, вам пришлось бы много работать и у меня тоже было бы полно хлопот. Пост этот немыслимо высокий, а мне ведь не чужды человеческие слабости. В этом случае с моей стороны было бы достаточно одной лишь симпатии к вам. У нас было бы так много общих интересов, что люблю ли я вас или нет, совершенно не имело бы значения. — Теперь Мэри предстояло самое трудное. — Но если бы нам пришлось жить уединенно на Ривьере и весь день с утра до вечера искать, чем себя занять, что ж, это, по-моему, было бы возможно лишь в том случае, если бы я любила вас так же, как вы меня.
— Я не настаиваю на том, чтобы жить на Ривьере. Мы можем поселиться в любом месте, где вы только пожелаете.
— Это ведь ничего не меняет, правда?
Эдгар надолго замолчал. Когда он снова поднял голову, взгляд его обжигал холодом.
— Вы хотите сказать, что готовы выйти замуж за губернатора Бенгалии, но не за отставного чиновника индийской администрации?
— В сущности, это так.
— В таком случае, нам нет смысла обсуждать все это дальше.
— Да, похоже, это бесполезно.
И снова Эдгар замолчал.
Вид у него был весьма мрачный, хотя по лицу совершенно нельзя было угадать, о чем этот человек думает. Он потерпел неудачу, подвергся унижению, горько разочаровался в своей невесте, но в то же время Мэри была вполне уверена, что в глубине души он чувствует облегчение, хотя, конечно, ни за что этого не покажет.
Наконец Эдгар встал с кресла.
— Не вижу причин долее оставаться во Флоренции. Если, разумеется, вы не попросите меня остаться — вдруг у вас будут какие-нибудь неприятности из-за… гм… из-за того самоубийцы.
— О, нет, думаю, в этом нет необходимости.
— Что ж, тогда я завтра уеду в Лондон. Наверное, нам лучше проститься прямо сейчас.
— Прощайте, Эдгар. И простите меня.
— Мне не за что нас прощать.
Он поцеловал ей руку, затем с достоинством, в котором отнюдь не было ничего нелепого, медленно удалился по зеленой лужайке и вскоре исчез за живой изгородью. Через пару минут Мэри услышала шум мотора отъезжавшей машины.
Глава 9
Беседа с Эдгаром крайне утомила Мэри. Две последние ночи она так по-настоящему и не отдыхала и теперь, убаюканная шелковой гладкостью летнего воздуха и приятным для слуха однообразным стрекотанием цикад — единственным нарушавшим тишину звуком, — задремала. Час спустя она проснулась и почувствовала, что к ней вернулись силы. Она побродила по старому саду; потом ей захотелось посидеть на террасе и полюбоваться открывавшимся оттуда видом на город, который особенно живописно должен был выглядеть сейчас, при свете угасавшего дневного светила. Когда она приблизилась к дому, навстречу ей вышел Чиро, слуга.
— Синьора, вам звонит синьор Роландо, — сказал он.
— Спросите, что он хочет мне передать.
— Он хочет поговорить с вами, синьора.
Мэри едва заметно пожала плечами. Именно сейчас ей вовсе не хотелось беседовать с Роули; однако потом ей пришло в голову, что он, быть может, намеревается что-то ей сообщить. Ее не оставляла мысль о бедном юноше, чье тело лежало на склоне холма. Она подошла к телефону.
— У вас лед дома есть? — спросил Роули.