- А что она делала с ключами?
- Этого я не знаю. Пока я ее раздевала, она запирала кольца и колье, а ключи клала на туалетный столик или каминную полку, но утром их там не было. Она их куда-то прятала.
Ано перешел к следующему пункту:
- Полагаю, мадемуазель Селия знала о сейфе и том, что в нем хранятся драгоценности?
- О да! Мадемуазель часто бывала в комнате мадам Довре, когда та одевалась или раздевалась. Она могла много раз видеть, как мадам снимает драгоценности и запирает их. Но ведь и я тоже знала, мосье.
Ано дружески ей улыбнулся.
- Еще раз благодарю вас, мадемуазель,- сказал он.- Больше я вас пытать не буду. Но вы еще понадобитесь следователю мосье Флерио.
Элен Вокье с тревогой взглянула на него.
- Но до тех пор я могу уйти с виллы, мосье?- взмолилась она дрожащим голосом.
- Конечно, вы можете сейчас же отправляться к своим друзьям.
- О, спасибо, мосье!- воскликнула она и вдруг не выдержала - слезы хлынули из глаз. Уткнувшись лицом в ладони, она зарыдала.- Глупо, но не могу здесь оставаться!- слышалось сквозь всхлипы.- Это было так ужасно!
- Да-да,- Ано постарался ее успокоить.- Медсестра соберет вашу сумку. Разумеется, вам нельзя покидать Экс, и сейчас я пошлю с вами кого-нибудь к вашим друзьям.
Горничная ужасно испугалась.
- О, только не патрульного сержанта, умоляю вас. Избавьте меня от этого позора.
- Нет, это будет человек в штатском, он проследит, чтобы по дороге вас не захватили репортеры.
На столе лежал кусок веревки. Он взял ее и спросил медсестру:
- Это та веревка, которой была связана Элен Вокье?
- Да, мосье.
Ано отдал ее комиссару со словами:
- Ее следует сохранить.
Веревка была такая же, как та, которой задушили мадам Довре. Ано открыл дверь, но на пороге обернулся и сказал медсестре:
- Мы пошлем за экипажем для мадемуазель Вокье. Вы доедете с ней до самой ее двери, и после этого, думаю, ваша помощь будет не нужна. Сложите ее вещи и снесите вниз. Мадемуазель Вокье уже может спуститься без посторонней помощи.- Детектив дружески кивнул и вышел за дверь.
Во время этого допроса Рикардо все гадал, что думает Ано по поводу Элен Вокье. Он выражал ей сочувствие, но, возможно, это было только притворство? Его вопросы никак не выдавали его отношения. Но конец все прояснил: он прямым текстом сообщил медсестре, что ее миссия - миссия тюремщицы закончилась. Она должна будет принести вещи Вокье, но Вокье может идти сама. С Элен Вокье явно сняты все подозрения.
Глава 7
Неожиданное открытие
Однако угодить Гарри Ветермилу было не так легко.
- Мосье, хорошо бы твердо знать, куда она поедет,- сказал он,- и иметь полную уверенность в том, что она там останется, пока не потребуется снова.
Ано с жалостью посмотрел на молодого человека.
- Мосье, я понимаю, что вы предубеждены против Элен Вокье. Что делать, все мы люди. То, что она говорила, не могло настроить вас на дружеский лад. Но...- не закончив фразу, он пожал плечами.- Мы, конечно, будем знать, где остановится Элен Вокье. Но поймите... Если она хоть как-то связана с этим делом, мы узнаем больше, предоставив ей свободу. Если оставить ее на свободе и осторожненько за ней наблюдать, она в какой-то момент осмелеет и сделает какой-то шаг - или другие сделают.
Мистер Рикардо от души одобрил доводы Ано:
- Совершенно верно. Она может, к примеру, написать письмо.
- Или получить, что было бы еще лучше,- добавил Ано,- если, конечно, она имеет хоть какое-то отношение ко всему этому.- Он пожал плечами и обернулся к комиссару: - У вас есть исполнительный офицер, которому вы доверяете?
- Конечно. Дюжина.
- Мне нужен один.
- А вот он,- сказал комиссар.
Они спускались по лестнице; внизу все еще стоял и ждал Дюрет - тот самый офицер, который отыскал магазин, где была куплена веревка. Ано фамильярно взял Дюрета за рукав и отвел подальше от своих компаньонов. Те видели, как он давал Дюрету указания, потом Дюрет ушел, а Ано снова присоединился к ним.
- Я велел ему взять экипаж и сопровождать Элен Вокье к ее друзьям.
Потирая бритый подбородок, он поглядывал то на Рикардо, то на комиссара и наконец сказал:
- Должен признаться, эта зловещая маленькая драма меня очень заинтересовала. Грязная, ничтожная борьба за верховенство в домашнем королевстве мадам Довре, а? Да, весьма любопытно. Столько терпения, столько усилий, столько стратегических разработок для столь мелкой победы,- генералу этого хватило бы с лихвой, чтобы разгромить армию, а здесь ничего так и не завоевано! Но с другой стороны, что же еще такое политика?.. Да, интересно.
Его глаза чуть задержались на Гарри Ветермиле, но не дали молодому человеку никакой надежды. Он вынул из кармана ключ.
- Нет нужды запирать ее комнату. Мы узнали все, что можно было узнать.Вставив ключ в прорезь замка, он повернул его, отпирая комнату Селии.
- Разумно ли это, мосье?- спросил Беснар.
Ано пожал плечами.
- Почему нет?
- Дело ваше,- сказал комиссар.
По мнению Рикардо, этот странный поступок был нарушением всех правил, но, раз комиссар не возражал, Рикардо тем более не мог.
- А где мой смышленый друг Перрише?- спросил Ано и, свесившись через перила, вызвал его из холла.- Теперь осмотрим комнату убитой.
Комната была напротив спальни Селии. Беснар отпер ее, Ано, сняв шляпу, шагнул через порог, за ним вошли его друзья. На кровати под простыней угадывались контуры тела мадам Довре. Ано осторожно подошел к кровати и почтительно откинул край простыни. Все увидели обескровленное, опухшее лицо; жизнь навсегда покинула его.
- Чудовищное преступление,- тихо сказал он, и, когда повернулся к компаньонам, лицо у него было очень бледное. Он снова подтянул простыню к краю изголовья и оглядел комнату.
Она была обставлена и украшена так же, как салон, но контраст был разительный. Внизу, в салоне, они увидели только один опрокинутый стул, а здесь все было перевернуто вверх дном. В углу стоял пустой сейф с распахнутыми дверцами; коврики на полированном полу все были откинуты и сбиты в кучу; открыты дверцы гардероба, выворочен каждый ящик; даже кровать сдвинута с места.
- Вот в этот сейф мадам Довре каждый вечер прятала свои драгоценности,сказал комиссар.
Ано продолжал оглядывать комнату.
- О, вы так думаете?- рассеянно произнес он. Рикардо казалось, что он увидел в этой комнате что-то такое, что его встревожило и усилило замешательство.