Люди у нас живут разные — иные и с соседями не особенно ладят. Тот же мастер Макинтош известен своей грубостью, доходящей до самого настоящего хамства. Он мне что сказал!
— Не иначе — совсем ты сбрендила, Вилли! Это надо же додуматься — белку завести! Нет на свете скандальнее и вздорнее существа. Она же обязательно удерёт и всё, что не сгрызёт, то обязательно свалит.
На что я постучала по краю его верстака галеоном и ответила:
— На то вы и мастер, чтобы не удрала.
— Ладно, я предупредил. Но пару сиклей к цене нужно добавить. И раньше, чем через три дня на глаза мне не показывайся.
Клетку он принёс сам через два дня, попросив накинуть ещё пару сиклей за срочность. Я сделала озабоченное лицо и самым тщательным образом осмотрела будущее жилище своей любимицы. Это был кубик со стороной в два фута — то есть довольно громоздкое полностью решётчатое сооружение, под которое подставлялся металлический поднос. Внутри крепилось на оси сделанное из толстой проволоки беличье колесо. И еще имелась дверца, закрывающаяся на крючок. С виду придраться не к чему, так что я доплатила требуемую сумму и утащила приобретение к себе в башню.
И сразу огорчилась — глубокая миска, куда я всегда насыпала орешки для белки, не проходила в узкую дверцу. Я, конечно, сразу попыталась трансфигурировать посудину, сделав её продолговатой, и сумела протолкнуть внутрь, но когда возвращала этой чашке первоначальную форму, получилось кривобоко. И глазурь в некоторых местах открошилась.
Вот так — клетку с распахнутой дверцей и внутри неё чашку с семечками я и оставила на подоконнике — белка должна научиться находить дорогу к еде и перестать бояться новых предметов. Ещё я приделала внутри к потолку старую брезентовую рукавицу в расчёте на то, что там будет устроено гнездо. Оставалось регулярно подсыпать корма и терпеливо ждать.
Глава 4
Во второй половине августа начались приготовление к поездке в Хоргвартс, не по мелочи, а уже глобально. Миссис Холмс, наша деревенская швея, хоть и была сквибом, обладала безупречным вкусом и владела небольшим швейным ателье на северной окраине Имеральд Хилл, имела двух помощниц — слабеньких ведьм, дальних родственниц. Они изготавливали замечательные мантии, ничуть не хуже, чем можно приобрести в Косом переулке. Работы у них в конце лета было столько, что многочисленные заказы выполнялись непрерывно. Мантии для меня тоже заказывались именно там, так что один день почти полностью я провела в их домике, в промежутках между примерками помогая с приёмом привезённых из города товаров. Левитировать рулоны тканей мне не доверяли, этим занимались ведьмочки-швеи. А вот рассортировать по сундукам ленты, пуговицы, нитки и прочую мелочёвку было мне вполне по силам. Разложить всё по цветам и размерам, подсчитать количество вместе со старыми запасами, проставить маркировки. После чего меня очередной раз ставили на табуретку, чтобы проверить, как сидит на моих мослах та или иная вещь.
Не забыла я забежать и к одноногому Патрику Келли, жилистому и весёлому старичку — мастеру по изготовлению мётел. Мистер Келли с улыбкой выслушал полное описание Нимбуса-2000, покивал, поблагодарил и дал прокатиться на своём новом шедевре. Да знала я, знала, что у него мётлы круче, но зачем же так издеваться над бедным ребёнком, которому на этот год категорически запрещено брать с собой метлу!
Так вот, новая поделка Патрика едва не размазала меня об Одинокую Скалу, где в стародавние времена, по слухам, ведьмы устраивали шабаш в Вальпургиеву Ночь. Обычно лететь туда на метле около получаса над Изумрудным лесом. Да и то, никто к скале не рвался — столько про неё ходило жутких легенд. А я уже через две минуты едва не ткнулась носом в крутой каменистый склон, окружающий лысую площадку на вершине, больше со страху и неожиданности, а не от неумения управляться с метлой. Сделав головокружительный вираж, обратно я летела ещё быстрее, и всю дорогу казалось, что за мной кто-то гонится. В результате у домика мастера я практически кулем свалилась прямо к его ногам. И сразу категорично заявила, что хочу такую же метлу… не в этот раз, а через год-другой.
Изумрудный лес охватывает нашу деревушку почти со всех сторон. Не берусь оценить его размеры — никогда далеко в него не забредала. И не могу перечислить всех его обитателей или описать растения. Дети сюда вообще… ну, так считается, не должны ходить. Хотя многие мальчишки и некоторые девочки этой точки зрения не придерживаются. Особенно Линни — её частенько замечали возвращающейся оттуда. Обычно с корзинкой, причём далеко не пустой.
Так вот, в нашем лесу встречаются дикорастущие мандрагоры. Тут, в глубоком полумраке под сенью густо сплетённых ветвей вековых исполинов легко угодить в ведьмины силки. Можно нарваться на боггарта или по неосторожности потревожить пикси. В низине за рекой в озерцах и болотцах живёт гриндилоу. Рассказывали и о встречах с единорогами — это я помянула только о самом впечатляющем. А уж чего попроще — вообще не перечесть. Сквибы сюда одни не ходят — они же не всё могут увидеть. Да и маги без дела не суются. Я, например, никогда никуда не сворачиваю с тропинки, ведущей к морю. Ну… на десяток-другой шагов, не больше. И то только там, где не чересчур густые заросли.
— Вилли! — окликнул меня Байярд, когда я миновала страшную корягу и вышла на край весёлой полянки. — Ты ведь скоро уедешь и долго не появишься здесь.
— Да. Мне пора в школу, — ответила я старому знакомому. — Хорошо ли зажило твоё заднее копыто?
— Хорошо. Кланяйся от меня своему батюшке за эликсир — он мне очень помог. А змеиных выползков я пока не встретил — что-то не везёт мне последнее время. Звёзды не обещают удачи ещё целый месяц.
Эти кентавры всегда разговаривают многозначительными намёками и никогда ни в чём не виноваты. Вот и Байярд сейчас даёт понять, что это не он плохо старался, а звёзды встали особым образом. А то, понимаешь, попросил у отца помощи в лечении, чего-то там ему за это пообещал, а сейчас намекает на то, что склонен отделаться простым «спасибо». Впрочем — лезть в проблемы взрослых мне пока ещё рано. Хотя, змеиные выползки — шкура, сброшенная при линьке — редкий и очень дорогой ингредиент для достаточно серьёзных зелий.
— Хочу подарить тебе на память этот лук, — продолжил кентавр и протянул мне собственно лук в налучи и колчан со стрелами.
— Волшебный? — как-то не слишком навороченной выглядит эта «игрушка».
— Немного, — улыбнулся Байярд. — Тетива не режет пальцев и никогда не ударит тебя по левой руке. Но он не самонаводящийся, если тебя это интересует.
— А стрелы? — продолжила допытываться я.
— И стрелы летят безо всяких чародейских штучек — только туда, куда направлены. Зато наконечник у них изменяется по твоему желанию.
Я спрятала руки за спину и колебалась, принимать ли подарок. Кентавры — непростые существа. Иногда они ни с того, ни с сего начинают кричать, что тут вокруг одни сплошные ихние земли, а все другие люди должны отсюда немедленно убираться. Иногда — вполне дружелюбны и склонны поговорить. Но никогда не поймёшь, что у них на уме. Однако подобный подарок — это здорово. Не то, чтобы это было мне для чего-то особенно нужно — просто люблю пострелять, когда братья позволяют взять их луки.
Помаявшись целую вечность — думаю, с минуту, не меньше — я сказала «спасибо» и пошла своей дорогой. Разумеется, с луком и колчаном.