– Почему ты осталась? – Я сменила тему, потому что мысль о том, что случится, если Селеста получит желаемое, казалась слишком ужасной.
– Карайман – мой дом, – просто и ясно откликнулась Бредика. – Мне больше некуда идти. Я провела в этом замке почти всю свою жизнь и не покину его только потому, что мне страшно. Всегда есть те, кто во мне нуждается.
У меня словно пелена с глаз упала.
– Ты знала Анкуту?
– Разумеется. – Она не подняла взгляд, и тем не менее я заметила предательский блеск в ее глазах.
– И моего отца тоже? – Мое происхождение все равно уже перестало быть тайной.
Спрятав ладони в рукава платья, женщина скрестила руки на груди.
– Нет. Селеста подпускала к своей дочери только Мелинду, а ее ребенка я видела лишь мельком. Но я помню ореол магии, окружавший мальчика. Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным ни до, ни после этого, кроме того дня, когда родились вы с Кириллом.
Я споткнулась, но тут же восстановила равновесие.
– Ты присутствовала во время нашего рождения?
Она лишь кивнула в ответ, так как мимо прошли три ведьмы, которые смерили меня надменными взглядами.
– Милош послал за мной, когда у твоей матери начались схватки, – зашептала после этого Бредика. – Роды протекали тяжело, и мы боялись вас, всех троих. – Она горько улыбнулась этому воспоминанию. – Вы и правда поставили перед своей мамой непростую задачу. Тем страшнее было потом действительно вас потерять. Я же на самом деле считала, что ликаны разорвали вас на части. Когда твой брат, уже будучи взрослым юношей, впервые прибыл в Карайман, я сразу его узнала, как и тебя в дальнейшем.
Затем Бредика положила руку мне на плечо, таким образом давая знак не задавать новых вопросов, потому что мы добрались до двери, перед которой несли караул двое боевых ведьмаков. Оба стоически смотрели в пустоту, когда управляющая замком постучалась, и дверь тут же распахнулась перед нами.
Изнутри доносилась негромкая музыка, еще я слышала плеск воды. Эти покои выглядели еще более роскошно, чем те, в которых поселили меня. Посередине вокруг фонтана стояли кушетки Рекамье и кресла. Белоснежные колонны, поддерживающие сводчатые потолки, до самого верха оплетали цветущие лозы. В воздухе чувствовался тяжелый аромат лилий, и я задержала дыхание. Всегда ненавидела лилии. По какой-то причине они напоминали мне о смерти. Один коридор вел в спальню, где под окном стояла гигантская кровать со смятыми шелковыми простынями. Другая открытая дверь позволила заглянуть в столовую.
Селеста и Николай стояли у окна. Бок о бок они смотрели на раскинувшуюся внизу долину и армейский лагерь. Интересно, он пообещал ей поддержку в войне с людьми? Зачем он ввязался в это безумие? Почему просто не свернул ей шею? Судя по всему, он уже достаточно близко к ней подобрался. Я запретила себе еще раз оглядываться на кровать. Положив ладонь на спину Николаю, Селеста что-то ему шепнула. Комната наполнилась его смехом. Я сжала руки в кулаки, но, кроме этого жеста, постаралась не проявлять никаких эмоций.
Бредика кашлянула, и королева повернулась к нам. На ней был белый, практически прозрачный пеньюар, почти не оставляющий простора для воображения окружающих. Николай по-прежнему был одет в элегантный черный костюм. Вряд ли можно представить себе больший контраст между хрупкой ведьмой и широкоплечим стригоем, и несмотря на это, они казались единым целым.
Я оторвала от него взгляд и сосредоточилась на своей прабабке.
– Чего ты ожидаешь от меня взамен на освобождение Лупы? – спросила я совершенно безучастным тоном, чтобы не дать им уловить бушующие внутри чувства.
Я надеялась, что ошибаюсь. Надеялась, что Николай всего лишь играл со мной и на самом деле уже придумал план, как уничтожить Селесту. Неважно, фигурировала ли в нем я, главное, чтобы он ее остановил. Нельзя опять сразу думать о нем худшее.
– Форма тебе очень идет, – промурлыкала королева, проигнорировав мой вопрос. – Раньше она принадлежала мне. У нас не хватило времени подготовить тебе новый гардероб, так что если у тебя есть какие-то пожелания…
– Только одно, – я резко перебила ведьму и моментально сообразила, что это было ошибкой. – Я хочу увидеть Лупу.
– Дитя мое, – с приторно-сладкой издевкой протянула Селеста. – Ты чересчур сентиментальна. Теперь я твоя семья. Ты ведь это понимаешь, не так ли?
Так как было бы неразумно и дальше ей перечить, я просто молча кивнула.
– Нам нужно многое обсудить. – Отстранившись от Николая, она по воздуху поплыла ко мне. – У меня на тебя грандиозные планы. И пока ты исполняешь мои желания, викканам не причинят вреда. Если это то, чего ты хочешь. Наоборот, чем лучше ты будешь себя вести, тем лучше с ними будут обращаться. – Селеста смахнула пылинку с манжета. – Наверняка ты знаешь, что мои солдаты изнывают от скуки. Я пообещала им войну, но Николай… – Она повернула голову и оглянулась на него. – …меня отговорил. И теперь… скажем так, иногда моих воинов заносит. А Лупу Пател… – Из уст королевы ее имя прозвучало ругательством. – … очень легко спровоцировать.