Эдвард выдернул меч из чрева ассасина. Хотел сунуть в ножны и увидел, что толедский клинок весь в крови и смрадном содержимом кишок. Сакс завертел головой, надеясь найти, чем его вытереть, но рядом даже пучка травы не росло.
Вдруг он вздрогнул. На его плечо пала мощная десница Ричарда:
— На колени! Сними шлем! — и обращаясь к подбежавшему барону. — Томас! Как его зовут? Я помню его в лицо, твоего земляка, но имя… Забыл!
— С в-вами все в порядке, ва-ваше ве-величество? — барон испугался за короля так, как никогда не боялся за себя.
— Лишь благодаря быстроте этого парня, милорд. Но как опростоволосилась хваленая охрана! Он один не проспал! Во имя страстей Господних, Томас, скажи мне его имя!
Барону от встряски тоже отшибло память, но Алан подсказал:
— Эдвард Винг, ваше величество!
Окровавленный меч Ричарда плашмя лег на плечо опустившегося на одно колено юноши:
— Посвящаю тебя в рыцари, Эдвард Винг! Будь храбр, честен и предан! Встань, сэр Эдвард!
Тот выпрямился, но король уже отвернулся к барону, заговорил с ним, забыв о Эдварде. Свершилось — он рыцарь! Весь в крови, с загаженным мечом, юноша растерянно топтался на месте.
Алан отвел его в сторону:
— Поздравляю, сэр Эдвард! Сэр! Сэр!!! Здорово! У-у, как же тебя кровью измазали! Ты сам-то не ранен?
Эдвард промычал что-то отрицательное. Алан заметил недалеко на земле срубленную Ричардом голову убийцы и метким пинком сбил с нее белую чалму, наклонился, поднял:
— У этих язычников на лысине всегда целая лавка с мануфактурой. Постой смирно, я тебя вытру, а то и смотреть страшно, — гэл размотал тонкую ткань и порвал на несколько кусков. — Та-ак, сначала лицо… Понял, откуда они взялись?! Прятались в тайнике в стене, в каменном мешке…
Эдвард поворачивался с отставленным в сторону мечом, безвольно подчиняясь рукам гэла, а сам пытался понять, какие же чувства он испытывает, став рыцарем. Странно, особой радости не было! Взгляд его упал на труп ассасина, и Эдвард ощутил тошноту. Он горько усмехнулся. Так вот что он чувствует!.. Нет, не таким грязной и вонючей он представлял свою акколаду…
Тем временем события разворачивались.
Филипп Август со свитой почти бегом покинул место встречи. Как к вечеру выяснилось, он испугался, что Ричард вспомнит старую вражду, и отдал приказ французским войскам спешно грузиться на суда для возвращения на родину. Жиль д'Амори надменно стоял в окружении своих тамплиеров, понимая, что явных доказательств его предательства у Ричарда быть не может. Тело Монферрата унесли на плаще. Эрцгерцог Леопольд подошел к Ричарду и долго косноязычно оправдывался, сам себе противореча и сам себя опровергая. Король и де Во слушали его, пока он не запутался и иссяк, и стоял, переминаясь с ноги на ногу, утирая пот с веснушчатого лба.
К сожалению, лучших союзников не предвиделось. Государь и милорд Томас переглянулись, вздохнули, подозвали гроссмейстера и договорились на завтра о новой встрече для разработки плана взятия Иерусалима.
Алан и Эдвард стояли в сторонке и тихо беседовали. Гэл с тревогой посматривал на все еще бледное лицо друга и вдруг оборвал себя на полуслове и сжал его руку:
— Погляди-ка туда! Узнаешь, сэр Эдвард? — глазами шотландец показал на высокого рыцаря-тевтонца среди храмовников д'Амори.
Сакс медленно кивнул. Он сразу вспомнил фон Штолльберга, монаха-убийцу. Тот тоже заметил друзей и уставился на них. Зловещая усмешка исказила красивое высокомерное лицо немца. Он нашел обидчиков и теперь знал их имена. Эдвард постарался не выказать опасений и гордо выпрямился.
Наконец, де Во скомандовал строиться.
У ворот он обратился к Эдварду:
— Что ж, неплохо для начала, молодой сэр! Государь приказал тебе быть у него сегодня вечером за час до захода солнца. Не опаздывай на радостях, сэр Эдвард, твоя карьера в твоих руках!
Молодой сэр! Слова барона словно отпустили тугую тетиву в груди Эдварда, и он, наконец, поверил в свое счастье.
Слышно было, как король, входя в двери замка, говорил:
— Приятно все же, Том, что эта гадюка Монферрат сдох! Наверняка, сам же и известил ассасинов о месте и времени встречи. Анри, ко мне! — подозвал Ричард пажа. — Распорядись, дружок, насчет вина, вечером отметим эту радость.
Глава одиннадцатая. В гостях у короля
Друзья отправились в казарму. Алан стал так невыносимо высокомерен со стрелками-норманнами, так цедил сквозь зубы слова, что Эдвард высмеял его:
— Вот возьму другого оруженосца, чтобы ты вот так нос не задирал, — он передразнил новую манеру гэла.