Уверенная победа! Мы продолжаем лидировать в чемпионате. «Барселона» же с одинаковым количеством очком с нами, по пятьдесят семь, идёт второй, уступая первое место за счёт личных встреч. Осталось провести тринадцать туров. Буду надеяться, что моя «Валенсия» в нелёгкой гонке сможет удержать пальму первенства. А впереди меня и Лену ждёт ночной вылет в Москву, где первого марта состоится товарищеский матч против пятикратных чемпионов мира бразильцев. Посмотрим, что из себя представляют непобедимые «кудесники мяча».
Глава 5
Россия. Москва. 27–28 февраля 2006 года.
Вот кто бы мог предугадать, что в Москве будет стоять минус десять мороза! Чувствую у теплолюбивых бразильцев этот «футбол на снегу» войдёт в легенды. Я легонько подул на ворс кожуха, в который я был укутан с головы до пят. Пар моментально осел инеем и заискрился на солнце. Да уж, куда более комфортно было сниматься в Дубае, а не в Москве.
На Красной площади разогревались горячим чаем актёры, а саму территорию оцепили милиционеры. Зевак собралось — мама не горюй. Пользуясь перерывом в съёмках, публика вовсю щёлкала фотоаппаратами со вспышками, снимала на видеокамеры, просила у меня автографы. Мне подали кофе и я с удовольствием отпил глоток. Посмотрел на людей за оцеплением и мне их стало жалко. Такой мороз, а там дети, подростки. Куда только их родители смотрят. Вздохнул и направился к страждущим. Распишусь, сделаю пару фотографий — сниму напряжение у толпы.
Бородюк встретил нас с Леной в аэропорту в семь утра. Обнял, помог поставить сумки в багажник. С собой мы везли четыре ляжки хамона. Одна из них предназначалась нашему «шофёру».
— Александр Генрихович, большое вам спасибо за маму. Она нарадоваться не может на новую работу.
— Лена, мне это ничего не стоило, не благодари, было место вот и взяли. Мама у тебя человек ответственный, кого же брать на эту должность, если не её?
Я же понимающе улыбнулся. Ну-ну… Недоговаривает наш тренер. Анна Петровна теперь работала в селекционном отделе детской академии «Динамо». Взяли её как временного сотрудника на место декретчицы. Как раз доработает до пенсии. На это место желающих было более чем предостаточно! Бородюк лично отвёз Анну Петровну в отдел кадров и удостоверился, что её берут.
Мою тёщу в динамовской академии любили и буквально носили на руках. А женщина расцвела и работу в военкомате забыла как ночной кошмар. Проживала она сейчас по маминой просьбе в нашей квартире, так как у нас меняли сантехнику, клали плитку и делали шкафы купе. Нужно было проконтролировать строителей, да и добираться на работу от нас было проще.
А самое смешное в том, что наша соседка по площадке Зинаида Павловна словила «ведьму». Разглядев в глазок какую-то малолетку, сыплющую какой-то странный мусор к нам на коврик у двери, подняла такой переполох и шум, что выбежали все соседи. Вызвали милицию, девчонка разревелась и тут же сдала всю «кодлу с Лысой Горы». Андрей был прав, Анну Петровну хотели развести на деньги. Теперь моя тёща и тётя Зина — лучшие подруги.
Подаренный жемчуг, Лена отнесла знакомому ювелиру, который делал для неё кольцо-обманку. Для мамы, сестры, Ангелины и будущей жены Димки он предложил браслеты, а моя девушка выбрала бусы. Для своей мамы она, заплатив за быстроту, заказала серьги к восьмому марта. Пусть тёща будет довольна.
Мужчина, видимо боясь сказать при Лене лишнее, всю дорогу дипломатично отмалчивался. Мы высадили Лену с сумками возле нашего подъезда, вежливо отказались от чая перед охающей тёщей и он повёз меня на Красную Площадь. Там меня ожидала съёмочная группа «Nike».
— Эх, хорошая у тебя невеста, Саня. От неё в этой шубке прямо глаз не отвезти.
— Пятнадцать тысяч евро за прокат отдали, Генрихович.
— Сколько? — чуть не поперхнулся мужчина, вытаращив глаза.
— Пятнадцать тысяч. Это горностай, какая-то фирма из Южной Кореи шьёт. Сами понимаете, если бы она в джинсах и кроссовках приехала, её бы наши женщины заклевали. Перед тем, как приземлились — лицо накрасила. Вчера была у парикмахера. Он пряди волос приклеил, чтобы коса гуще была.
— Да, Сань, не позавидуешь ей, — покачал головой мужчина.
— О чём я и говорю, Генрихович. Сегодня вон в деканат пойдёт с мамой. Хамон с шампанским отнесёт. Нужно какой-то экзамен досдать.
Мы замолчали, думая о своём. Тренер сам попросил меня, чтобы я перешёл в общении с ним на «ты». Но всё равно, панибратства я себе не позволял, ведь очень уважал этого человека. Поэтому все эти «Генрихович» и «ты» были только наедине. Сначала я думал, что такое отношение ко мне лишь из-за моих футбольных подвигов в сборной. Но со стороны Александра Генриховича не было никакого фанатского восхищения, лишь опека и проявление неких отцовских чувств. Бородюк помогал мне исключительно как человеку и искренне желал мне только добра как в жизни, так и на футбольном поле.