На стадионе от зрителей исходила радость. Ведь каждый присутствующий зритель был уверен в победе своей команды. И вся эта атмосфера тоже заряжала игроков жизненной энергией и придавала мне сил.
После исполнения гимнов, я плюхнулся в кресло. По правую руку сидел Дюша и тоже радовался, что стал частичкой этого праздника. Капитаны команд, Зидан и Смертин, направились к бригаде арбитров. Судья, после приветствий, подкинул монетку и удача была на нашей стороне. Лёха выбрал ввод мяча с центра поля.
— Обалдеть, Саня. Если честно, у меня аж мурашки по всему телу. А что будет со мной, когда я выйду на поле?
— Выйдешь, Дюша. Обязательно выйдешь. Нам предстоит ещё многое показать нашим соперникам. Да будут они все биты! Только так и не иначе, Дюша. Мы выйдем на поле и будем их рвать.
— По-любому, братан, — отозвался друг и в этот момент раздался свисток румынского арбитра.
Всё, мы стартовали на Мундиале! И послышался рёв болельщиков. Я наивно полагал, что сборная Франции в нынешнем её состоянии с ходу примется «утюжить» мою команду, но я ошибся. Да, французы смотрелись несколько агрессивнее, чуточку острее, мячом владели больше. Однако о чётко очерченном территориальном преимуществе речи пока не было. Хотя уже прошло около пяти минут. Молодцы ребята! Коленки у них не дрогнули. Сейчас привыкните к сопернику и начнёте показывать свои зубки. Только я так подумал, как Зинедин Зидан, Андрюхин «друг», пасует направо Вильторду, который обыгрывает Жиркова и делает навес на дальнюю штангу. Анри, освободившись от опеки Игнашевича и зависнув на мгновение в воздухе, дотягивается до мяча, но с трудом пробивает головой по воротам. Мяч проходит в метре от левой стойки. Сёмин сразу же подорвался со скамейки и под шум болельщиков, попытался докричаться до своих игроков.
Затем игра опять успокоилась. Как я понял, французы пытались расшатать нашу оборону, но у них пока мало что получалось. Прошло уже десять минут первого тайма. Мои партнёры попытались создать опасный момент у ворот Бартеза. Динияр взял инициативу на себя, обыграл одного соперника, прошёл по правому флангу и сделал навес на центр штрафной линии. Мяч принял Сычёв и без помех пробил по воротам. Но, то ли разволновался Димка, то ли мяч неудачно лёг на ногу — «шарик» пролетел выше ворот, как фанера над Парижем. Дима аж руки развёл! А вратарь французов издевательски рассмеялся. Стадион же взорвался таким негодованием, что как бы изображения Сычёва сегодня жечь не начали. Не повезло ему с реализацией, бывает.
Сёмин опять подскочил к бровке и под шум стадиона попытался высказать претензии Сычёву.
— Блядь, что было спешить, — возвращаясь к скамейке, рычит от досады главный тренер. — Прими нормально мяч, да пробей. Куда? Куда ты бьёшь? Ведь сто раз тебе говорили! — и зло сплёвывает на землю.
— Палыч, спокойней. Пока всё нормально, — успокаивает Долматов.
Но вот в следующей же атаке Зидан закручивает мяч на дальнюю штангу, где Акинфеев на мгновение опережает Галласа и выбивает мяч кулаком на угловой. Следует навес с угла поля. Виейра выигрывает борьбу и, находясь в неплохой позиции для удара, головой наносит резкий удар по воротам. Но мяч ударился о газон и, на наше счастье, полетел немного выше перекладины. Игорь Акинфеев начал эмоционально размахивать рукой и высказывать партнёрам свои чувства. Скорее всего цензурные слова там только предлоги и союзы. Огребли от Игорёхи чуть ли не все игроки команды. Ну что сказать, облажались мои партнёры по полной. Эх, чувствую я одним местом, что обязательно выйду на поле. Хорошо, что француз по мячу толком не попал, а так быть беде.
Сёмин не выдержал и убежал к самой бровке. Чуть на поле не вышел. От продолжительных криков его лицо налилось кровью и даже руки начали нервно подрагивать. Мда… Ему сейчас бы перекурить, душу успокоить, но нельзя. Регламент проведения футбольных матчей чемпионата такое не предусматривает. А зря. Я представил, как Юрий Палыч сидит на табуретке и курит одну за другой сигарету, а вокруг гора окурков. И мне стало смешно. Дюша сразу увидел мою улыбку, поэтому пришлось и с ним делиться своими фантазиями. Через минуту мы дружно смеялись. Я тут же поймал недовольный взгляд Игнатьева. Поэтому, от греха подальше, пришлось мгновенно угомониться. А то, видно, тренер решил, что мы, валенсийцы, тут над огрехами своих партнёров смеёмся.