Через некоторое время табун вторично побежал мне навстречу и, увидя меня, опять повернул обратно. Это повторилось еще раз, и я убедился, что не ошибся: среди мустангов находился светло-коричневый мул с темной полосой на спине. Он мне понравился, так как, несмотря на большую голову и длинные уши, был красивым животным. Мул менее требователен, чем лошадь, у него более уверенная поступь, и он никогда не испытывал головокружения над пропастью. Все эти преимущества имеют большое значение. Правда, животное это очень упрямо. Я видел мулов, позволявших избивать себя чуть не до смерти, но не двигавшихся с места, несмотря на отличную дорогу и отсутствие всякой поклажи, просто потому, что они не желали идти.
Мне показалось, что этот мул проявлял много пыла и живости, а в глазах у него светилось больше ума, чем у лошадей, и я решил поймать его. Очевидно, он когда-то сбежал от своего хозяина, примкнув к табуну диких лошадей.
Сэм снова погнал стадо на меня. Между нами было такое маленькое расстояние, что мы могли видеть друг друга. Путь вперед и назад был закрыт для мустангов. Они ринулись в сторону, мы последовали за ними. Табун разделился, и я заметил, что мул остался в главном стаде. Он мчался бок о бок с вожаком, это было чрезвычайно быстрое выносливое животное. Я гнался за этой частью табуна, Сэм, казалось, наметил ее же.
– Захватим их в середину, я – слева, вы – справа! – закричал он.
Мы пришпорили коней и не только не отстали от мустангов, но нагнали их раньше, чем они достигли леса. Перед лесом они опять повернули и хотели проскочить между нами. Чтобы помешать этому, мы быстро помчались навстречу друг другу. Мустанги рассыпались во все стороны, подобно курам, на которых бросился ястреб. Белый вожак и мул, отделившись от других, промчались между нами. Мы погнались за ними. При этом Сэм, размахивая лассо над головой, закричал:
– Опять грингорн! Вы останетесь им на всю жизнь!
– Почему?
– Потому что вы нацелились на белого жеребца, а это может сделать только грингорн, хи-хи-хи.
Моего ответа он не расслышал, так как его громкий смех заглушил мои слова. Итак, он думает, что я наметил жеребца. Пусть себе думает. Я предоставил ему мула, сам же направился к остальным мустангам, которые с испуганным фырканьем и ржаньем мчались в беспорядочном смятении по долине. Сэм настолько приблизился к мулу, что ему удалось метнуть лассо. Прицел был верный, и петля обвилась вокруг шеи животного. Затем он должен был придержать лошадь и попятиться с нею назад, чтобы устоять против толчка, когда лассо туго натянется. Он так и поступил, но все же сделал это недостаточно быстро. Его лошадь не успела еще приобрести устойчивого положения, как сильный толчок повалил ее на землю. Сэм Хоукенс, великолепно кувыркнувшись в воздухе, упал навзничь. Лошадь быстро поднялась и побежала дальше, лассо потеряло напряжение, и мул, крепко стоявший на ногах, приобрел свободу действий. Он помчался во весь дух, так как лассо было прикреплено к седлу, увлек за собой в прерию и лошадь.
Я поспешил к Сэму, чтобы узнать, не ушибся ли он. Между тем он уже вскочил на ноги и испуганно закричал:
– Пропади они совсем! Так, пожалуй, удерет вместе с мулом и кляча Дика, не простившись даже со мной, если не ошибаюсь.
– Вы не ушиблись?
– Да нет же!
Я погнал свою лошадь за мулом. Он отбежал уже на порядочное расстояние, но затем у них возникло какое-то недоразумение с лошадью. Он рвался в одну, та в другую сторону, и этим они задерживали друг друга, будучи связаны лассо. Я быстро нагнал их. Но мне не пришло в голову воспользоваться собственным лассо, я схватил то, которое связывало обоих животных, и обмотал его несколько раз вокруг руки в полной уверенности, что мне удастся обуздать мула.
Он продолжал бежать, а я мчался с обоими животными позади, постепенно напрягая ремень и таким образом стягивая все туже и туже петлю. При этом я уже довольно хорошо мог управлять мулом. Мнимыми уступками я заставил его описать дугу и вернуться к тому месту, где находился Сэм. Здесь я внезапно так затянул петлю, что у мула прервалось дыхание, и он повалился наземь.
– Держите мошенника, пока я не велю вам отпустить его, – крикнул Сэм.
Он подскочил к мулу и стал рядом, несмотря на то, что лежавшее на земле животное отбивалось ногами что было мочи.
– Теперь, – сказал Сэм.
Я отпустил лассо. Мул перевел дух и вскочил, но Сэм так же быстро очутился на его спине. Тот на мгновенье как бы замер от испуга, затем он несколько раз пытался подбросить Сэма в воздух. Когда это не удалось, он внезапно прыгнул в сторону, выгибая по-кошачьи спину, но Сэм крепко держался на нем.