— Мы окружены.
— Вижу. Вы что, думаете, у меня нет глаз? Кажется, мы привели сюда не лучших помощников. Раз Тангуа приказал окружить лагерь, значит, он и нас вместе с апачами собирается засунуть в свой карман, а может, и проглотить. Ну нет, этот кусок ему не по зубам! Пойдемте к фургону, послушаете, как Сэм Хокенс говорит с такими мерзавцами! Я хорошо знаю Тангуа, а он прекрасно осведомлен, что я в лагере, и тем не менее не счел нужным приветствовать меня. Плохой знак! Взгляните на эти грозные лица. Ну да ладно, я им сейчас покажу, чего стоит Сэм Хокенс. Пойдемте!
Держа ружья наготове, мы подошли к фургону, в котором хозяйничал Тангуа. Возвысив голос, Сэм ехидно поинтересовался:
— Знаменитый вождь кайова собирается в Страну Вечной Охоты?
Тангуа, стоявший к нам спиной, обернулся и грубо ответил:
— Почему бледнолицые мешают мне своими дурацкими вопросами? Когда-нибудь Тангуа станет верховным вождем в Стране Вечной Охоты, но пройдет много времени, прежде чем он туда попадет.
— Возможно, лишь одна минута.
— Почему?
— Слезай с повозки, и поскорее, тогда скажу!
— Я здесь останусь!
— Прекрасно! Тогда ты взлетишь на воздух!
Сказав это, Сэм повернулся и сделал вид, будто уходит. Тангуа немедленно спрыгнул с фургона, схватил Хокенса за плечо и крикнул:
— Взлечу на воздух? Почему Сэм Хокенс говорит так?
— Чтобы предупредить тебя.
— О чем?
— О смерти, которая похитит тебя, если останешься в повозке.
— Уфф! В ней поселилась смерть?
— Да.
— Где? Покажи мне ее!
— Потом. Разве твои лазутчики не рассказали тебе, что мы здесь делаем?
— Рассказали. Вы хотите построить дорогу для огненного коня бледнолицых.
— Да, это так! Дорога пройдет через реки, пропасти и скалы, которые мы взрываем. Думаю, тебе это известно.
— Да, но при чем тут смерть, которой ты меня пугаешь?
— При том. Знаешь ли ты, чем мы взрываем скалы, оказавшиеся на пути огненного коня? Может, думаешь, при помощи пороха, которым заряжают ружья?
— Нет. Бледнолицые придумали что-то другое, чтобы взрывать горы.
— Вот именно! Это «что-то» мы держим в фургоне. И хотя оно упаковано неплохо, тот, кто не умеет с ним обращаться, погибнет. Возьмет пакет, а он взорвется в руках и разорвет его на тысячу мелких кусков.
— Уфф, уфф! — вскричал перепуганный Тангуа. — И я был радом с этим пакетом?
— Совсем радом. Если бы ты не спрыгнул, то сейчас был бы в Стране Вечной Охоты. И с чем бы ты туда явился? Духи предков увидели бы, что ты пришел без мешочка со священным «лекарством», не принес скальпы, не принес ничего, а явился в виде кусков мяса и костей. Разве в таком виде ты смог бы стать верховным вождем в Стране Вечной Охоты? Да твои останки растоптали бы и разнесли по небу копыта коней предков.
Всякому известно, что индейца, попавшего в Страну Вечной Охоты без священного мешочка и скальпа, умершие герои встречают с презрением. Придется бедняге скрываться от них и пребывать в вечном одиночестве. Индейцы верят в старые предания: несчастье появиться на небесах в виде мелких кусочков! Медное лицо вождя посерело от страха.
— Уфф! — выдохнул Тангуа, медленно приходя в себя. — Как хорошо, что ты вовремя сказал мне об этом! Но почему эту опасную вещь вы держите в фургоне среди других полезных предметов?
— А где же? На земле она испортится, или кто-нибудь возьмет ее и взорвется. Даже в фургоне она очень опасна. Если пакет взорвется, на воздух взлетит все, что находится поблизости.
— И люди тоже?
— Само собой и люди, и животные на расстоянии ста больших шагов.
— Значит, я должен запретить моим воинам приближаться к повозке.
— Это надо сделать. Любая неосторожность может погубить все! Ты видишь, как я забочусь о вас, ведь вы наши друзья. Но может быть, я ошибаюсь? Друзья при встрече приветствуют друг друга и выкуривают трубку мира. Ты этого не сделал.
— Ведь ты курил трубку с Хитрой Лисой!
— Только я и этот белый воин, которого ты видишь здесь, а больше никто из моих товарищей. Раз ты их не приветствуешь, значит, что-то затаил в сердце.
Тангуа какое-то время в раздумье смотрел вдаль, потом придумал отговорку:
— Мы вступили на тропу войны и не взяли кинникинника мира.
— Уста вождя кайова произносят не то, что думает его сердце. Я вижу мешок кинникинника у твоего пояса, к тому же полный. Нам он не нужен, у нас хватает табака. И необязательно трубку курить всем. Ты выкуришь за себя и своих воинов, а я за себя и остальных белых, таким образом, союз заключат все.
— Зачем нам двоим курить, если мы и так друзья? Пусть Сэм Хокенс считает, что мы выкурили ее за всех.