— Ну что тебе стоит рассказать Винни-Пуху интересную историю?
— Пожалуйста, почему нет? А какие истории он любит?
— О себе. Такой уж он у нас медвежонок.
— Понимаю.
— Так история будет интересная?
— Буду стараться изо всех сил.
И я постарался.
Давным-давно, вроде бы, в прошлую пятницу, Винни-Пух жил в Лесу, один, под фамилией Сандерс.
(«Что значит, под фамилией Сандерс»? — спросил Кристофер Робин.
— Это значит, что над дверью его домика висела табличка с этой фамилией, выбитой золотыми буквами.
— По-моему, Винни-Пух в этом сомневается, — заметил Кристофер Робин.
— Теперь уже нет, — пробубнил чей-то голосок.
— Тогда я продолжу, — завершил я дискуссию.)
Как-то раз пошёл он погулять и оказался на большой поляне посреди леса. В центре поляны рос здоровенный дуб, а с его вершины доносилось громкое жужжание.
Винни-Пух сел у дерева, обхватил голову лапками и задумался.
Рассуждал он просто: «Это жужжание что-то да означает. Самого по себе жужжания не бывает, из ничего ж-ж-ж-ж не возникает. Если я слышу жужжание, значит, кто-то его издаёт, а, как известно, жужать могут только пчёлы.
Он вновь надолго задумался: «А пчёлы, как известно, нужны только для того, чтобы делать мёд».
Тут он встал и добавил: «А мёд делается только для того, чтобы я мог его съесть». С этими словами он и полез на дерево.
Забирался всё выше, выше, выше и, карабкаясь, напевал весёленькую песенку, которую сам же и сочинил. И вот что он пел:
Он уже забрался довольно-таки высоко, и лез всё выше, и выше, и выше… И вдруг придумал продолжение новой песенки.
К тому времени он уже подустал, а потому пел очень жалостным голоском. Но до вершины оставалось совсем ничего, вот только встать на ту ветку…
Раздался громкий треск!
— На помощь! — крикнул Пух, пролетев десять футов до следующей ветви.
— Если бы я… — и его отбросило от ветки, растущей двадцатью футами ниже.
— Видите ли, я только хотел… — он уже летел верх тормашками, ударился ещё об одну ветку, в тридцати футах от второй, — я только хотел…
— Разумеется, это было довольно… — он пересчитал ещё шесть ветвей.
— А всё, наверное, потому, — решил Пух, распрощавшись с последней веткой, перекувырнулся три раза и мягко приземлился на куст терновника, — что я очень люблю мёд. — И заорал: — На помощь!
Он вылез из терновника, вытащил из носа колючки, вновь задумался. И первой пришла ему в голову мысль о Кристофере Робине.
(— То есть обо мне? — с трепетным восторгом спросил Кристофер Робин. Он, похоже, отказывался верить собственным ушам.
— О тебе, — подтвердил я.
Кристофер Робин промолчал, но глаза у него всё больше округлялись, а щёки всё розовели и розовели.)
И вот тогда Вини-Пух отправился к своему другу, Кристоферу Робину, то есть, к тебе. А жил ты в домике с зелёной дверью, на другом конце Леса.
— Доброе утро, Кристофер Робин, — поздоровался он.
— Доброе утро, Винни-Пух, — ответил ты.
— Я тут подумал, а нет ли у тебя одной штучки… Ну, в общем, воздушного шарика?
— Воздушного шарика?
— Да, я так и спросил про себя: «Интересно, а нет ли у Кристофера Робина такой штучки, как воздушный шарик? Сидел тут, думал о воздушных шариках и решил спросить.
— А зачем это тебе понадобился воздушный шарик? — спросил ты у Винни-Пуха.
Винни-Пух огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, приложил лапку ко рту и шёпотом ответил: «Мёд».
— Но с воздушными шариками за мёдом не ходят.
— Я хожу, — возразил Винни-Пух.
Так уж получилось, что днём раньше ты побывал в гостях у своего друга Хрюки и принёс оттуда воздушные шарики. Один, большой зелёный, он подарил тебе. А второй, большой синий, предназначался для одного из родственников Кролика, которого по молодости в гости просто не взяли. Поэтому у тебя и оказались два воздушных шарика.
— Какой ты хочешь взять? — спросил ты Винни-Пуха.
Он обхватил голову лапками и крепко задумался.