По спине Кристины пробежал холодок, девочка крепко сжала задрожавшие руки, потому что не хотела показать, как сильно она боится.
– Что вы хотите от меня?
– Наконец-то ты заговорила разумно. Сейчас объясню А вы больше не нужны, прохвосты, брысь отсюда, – старик больно дернул за уши кота и крысу, тех словно ветром сдуло. – Ты умеешь читать, поэтому задержишься тут на некоторое время. Мне нужна твоя помощь. Если все будет хорошо, отправишься к своему Папе. Идем в дом, не хочу, чтобы Клык и Шмыга узнали мою тайну, а они, конечно, подслушивают.
Опираясь на сучковатую палку, старый Борис Борисович открыл щелястую дверь избушки и пропустил Кристину вперед.
Большую часть полутемной комнатушки занимала грязная печь, на которой рядом с засаленным тюфяком вперемешку валялись закопченные кастрюли, сковородки и миски. Старик показал Кристине на колченогий стул в углу, сам влез на печь и хриплым шепотом поведал свою тайну...
Винни вприпрыжку бежал по дорожке, то и дело довольно поглядывая на корзинку, где на заботливо постеленном на дно зеленом мху золотилась приличная горка лисичек.
– Кристина ахнет! – мечтал медвежонок, немножко досадуя на то, что не удалось разбудить ленивого Пятачка, – тогда грибов было бы вдвое больше.
Навстречу бежали Бакс и Пятачок. Винни гордо поднял корзинку повыше.
– Беда! – на ходу крикнул Пятачок и тоненько всхлипнул.
– У-у-а! – басовито подвыл Бакс.
Винни растерянно остановился. Из корзинки выпало несколько лисичек, но медвежонок даже не заметил этого.
Пятачок расплакался и никак не мог успокоиться, он шмыгал носом и утирал слезы, но они все катились и катились по круглым розовым щекам.
– Пропала Кристина, – опустив глаза, буркнул Бакс. – Похоже, ее похитили.
– А вы где были? – ахнул Винни.
– Я-а-а... спа-а-ал! – прорыдал Пятачок.
– А я...
– Ладно, это все теперь неважно, – жестко сказал Винни. – Кажется, я догадываюсь, кто это сделал. Но куда они увели Кристину? Где теперь ее искать...
– Надо идти и идти и не останавливаться, пока не придем, – предложил Бакс.
– А куда идти-то?
– Не знаю, только надо идти.
И они пошли. Бакс бежал впереди, то высоко задирая голову, нюхая воздух, то вновь утыкал нос в землю.
Винни смотрел по сторонам: а вдруг Кристина догадалась оставить какой-нибудь след – веночек или платочек... Заплаканный Пятачок шел позади. Ему казалось, что все произошло только из-за того, что он проспал.
– Стоп! – поднял лапу Бакс. – Этот ненавистный запах... Откуда в Лесу может быть запах кота?
Это лишь подтвердило подозрения, с самого начала закравшиеся в сердце Винни.
– Это тот след, который нам нужен. А ты не любишь котов, да? Но ведь Пупс, Нюсин друг...
– Из-за него мы и поссорились. Ладно, хватит болтать, сейчас не до этого.
Свежий след вывел друзей к речке, на другом берегу которой чернела Глущоба.
Винни поежился.
– Теперь нужно быть предельно внимательными и осторожными, – предупредил он. – Кто знает, что нас тут подстерегает, так что поглядывайте по сторонам. Соберись, Пятачок, хватит нюни распускать. Вперед!
Глава X
Кристина сидела на единственной целой ступеньке прогнившего крыльца с толстой потрепанной книгой на коленях. Сюда не проникали солнечные лучи, и девочку познабливало от холода. Крыса, прислонившись к кривым перилам, внимательно наблюдала за ней. Ее уже должен был сменить Клык, но он задерживался (как подозревала Шмыга, просто спал под каким-нибудь кустом), а крыса не решалась оставить пост и поискать кота.
Кристина задумалась, вспоминая удивительную тайну Бориса Борисовича. Вот что рассказал ей старик.
– Раньше-то я совсем по-другому жил. Изба у меня крепкая была, а лес вокруг – не Глущоба, как сейчас, а все в траве да в цветах, и березки, и тополя, и сосны с елками – зеленые, пушистые. Птички на деревьях песенки чирикали, зверюшек было – не перечесть! Все в дружбе жили да в согласии. Зверюшка лапку если поранит, или животик заболит у ней, а, бывает, и не поделят чего-нибудь, все ко мне бегут: я и полечу, я и помирю. Дедушкой меня звали... А если посерьезней беда, так на тот случай у меня за избушкой рябина волшебная росла, а к ней книга, вот эта самая, прилагалась. Сорвешь, бывало, ягодку рябиновую, через плечо бросишь, а из книги заклинание прочтешь – беды как не бывало. А однажды вот что, детка, приключилось: сосна старая упала, ветра не выдержала, да по голове деда старого и стукнула. Все буквы я с тех пор забыл, читать вовсе разучился. О-хо-хо! Рябина волшебная вон растет, рви листочки и ягоды, сколько хочешь, да толку-то что? Заклинания надо при этом сказать, а они в книге, в этой вот самой, записаны. Попытался я однажды солнышко позвать, а грянула гроза, да от молний Лес наш сгорел, в Глущобу превратился, звери все убежали, кто в живых остался, конечно.