— Вы в порядке? — спросил один из сотрудников.
В порядке ли я? Нет, но я не собиралась говорить им об этом. Особенно потому, что мне стыдно, что я испугалась. И я не была уверена, из-за чего на лице Эйдена было такое выражение после того, как включили свет.
— Ты идешь? — спросил Здоровяк с того места, где ждал меня.
Вот это мужчина, которого я знаю.
— Придержи коней, Солнышко. Я иду.
Его губы дернулись, и я поняла, что ему не очень понравилось слово «Солнышко», но самое важное, он знал, что мне плевать, если он его ненавидел.
— Пошли. У него почасовая оплата, а мы уже опоздали.
Мы быстро нашли то, что нам нужно. На стене, рядом со стеклянной дверью с каркасом из твердой древесины, висела табличка с надписью «Адвокат».
Нас поприветствовала красивая, приятная деревянная мебель теплых оттенков коричневого и зеленого. И меня снова накрыло осознание, что я сейчас похожа на пятнадцатилетнюю вульгарно одетую девушку в свитере огромного размера, в котором кажется, будто под ним у меня ничего не надето.
Эйден выглядел не лучше: на нем футболка, прилипшая к телу, длинные, черные шорты чуть ниже колен и обувь для бега. Разница лишь в том, что ему плевать на то, как он выглядел.
Прямо перед дверью за столом сидела пожилая женщина и улыбалась нам.
— Могу я вам помочь? — спросила она.
— Да. У нас встреча с Джексоном. Я звонил и предупреждал, что опоздаю, — объяснил Эйден.
И это все меняло.
— Ох, мистер Грэйвс. Верно. Одну секунду, пожалуйста. Из-за проблем со светом его встреча затянулась.
Проблемы со светом. Мы с Эйденом посмотрели друг на друга.
Я ничего не могла с собой поделать, особенно сейчас, когда мы покинули ужасный лифт, и хихикнула, у меня на лице расцвела улыбка.
Недовольные уголки его губ слегка приподнялись — всего лишь слегка — но вот оно. Он улыбался. Он, черт побери, улыбался мне. Снова. И это было так же великолепно, как и в первый раз.
Когда мы сели, чтобы подождать, он развернулся всем своим большим телом в сторону и впился в меня взглядом.
— Что за взгляд у тебя на лице?
Я подняла руку и прикоснулась к своему лицу: ко рту и щекам, и поняла, что да, я, светилась. Не улыбалась. Светилась.
Он мне улыбался. Как еще я могла реагировать?
— Просто так.
Уголки его губ опустились.
— Кажется, будто ты на наркотиках.
Это заявление стерло мою не-улыбку с лица.
— Мне нравится твоя улыбка. Вот и все.
Здоровяк окинул меня кислым взглядом.
— Из-за тебя я чувствую себя Гринчем.
— Я не это имела в виду. Ты должен улыбаться чаще.
Недовольное выражение на его лице ни в чем меня не убедило. В конечном итоге, когда я села прямее, он опустил свою руку на спинку моего стула. Мы ждали, пока женщина за столом разговаривала по телефону, и я прошептала:
— Что именно мы тут делаем?
— Он хочет обсудить кое-какую информацию, — объяснил он.
А я задалась вопросом, не мог ли адвокат просто отправить нам письмо по почте, но оставила эту мысль при себе.
— Так что, я не могу подождать здесь?
— Нет.
Я заерзала и сильнее понизила голос.
— Адвокат думает, что это по-настоящему, не так ли?
— В противном случае это мошенничество.
Черт. Я соскользнула ниже на своем стуле, и горячая кожа его предплечья потерлась об мою шею. Из-за этого слова по моей спине пробежал страх. Я не хотела отправиться в тюрьму.
Будто читая мои мысли, Эйден прошептал:
— Ничего не случится. Никто не поверит, что это не по-настоящему.
Не знаю, откуда у него такая уверенность, но мне тоже надо найти нечто подобное.
К счастью, вскоре открылась дверь, ведущая в зал ожидания. Оттуда вышла пара, и они яростно что-то обсуждали, кажется, на немецком языке, и не обратили на нас внимания.
По-видимому, настало время шоу.
Когда мы встали, секретарша показала, чтобы мы заходили. Я переплела наши с Эйденом руки и слегка сжала его ладонь.
Он сжал мою в ответ.
Глава 20
— Зак! Ты готов? — прокричала я, обувая кроссовок.
— Я обуваюсь, миссис Грэйвс!
Идиот.
— Я жду тебя внизу, — ответила я, засовывая вторую ногу в обувь.
— Хорошо, — крикнул он в ответ, когда мои ноги коснулись ступенек. Когда я спустилась и зашла на кухню, то нашла там Эйдена, он сидел в уголке для завтрака, а перед ним стоял большой стакан с чем-то коричневым и вонючим, держу пари, там какие-то бобы и овощи.
Я подошла к холодильнику, чтобы выпить воды перед пробежкой, и спросила через плечо:
— Здоровяк, хочешь чего-то из холодильника, пока я здесь?
— Нет, спасибо.
Сейчас вечер понедельника, вчера у команды «Три Сотни» была игра. Бедный парень приехал из Мэриленда в четыре часа утра, и ему пришлось вытаскивать себя из кровати в девять, чтобы встретиться с тренером, а потом сидеть на одной встрече за другой.
Язык его тела отчетливо доказывал, насколько он изнурен. А как иначе?
Я налила себе пол стакана воды и осушила его. Наконец, на другом конце комнаты Эйден оторвался от своего пазла, который сейчас заканчивал, и спросил:
— Куда вы двое идете?
— На пробежку.
— Почему он идет с тобой? — прямо спросил он, между его бровей появилась морщинка. Его длинные пальцы, кажется, поглотили кусочек пазла.
— Я убедила его бежать со мной марафон, — он что, в первый раз видит, как мы уходим вместе?
Что-то в моих словах, должно быть, заинтриговало его, потому что его голова дернулась, и из его рта вырвалось нечто, похожее на смешок.
— Он собирается бежать марафон?
Ну, это прозвучало обидно даже для моих ушей. А тот факт, что когда он задавал свой вопрос, на кухню зашел Зак, совсем не помог ситуации. Он сморщил нос, окинув долгим взглядом своего бывшего товарища по команде.
— Ага.
— У тебя самое ужасное кардио, которое я только видел, — заявил Мистер Никаких Социальных Навыков, и его совсем не смущало то, что все его слышали.
Я не могла не согласиться с ним. Учитывая, что Зак ― элитный спортсмен, первые наши пробежки были похожи на то, что я бегу со своим клоном, которым была два месяца назад, после того как решила начать тренироваться.
Я не могла пробежать даже двух километров без одышки и боли в колене, и я думала, что это неплохой результат.
Зак, с другой стороны, вел себя так, будто я босиком и без воды вела его через пустыню Мохаве.
— Неправда, — спорил он. — Ван, почему ты киваешь?
Я остановилась.
— У тебя... ауч! Не надо меня щипать, — я посмотрела, как я думала, на своего друга, который вдруг оказался около меня. — У тебя ужасная выносливость. Твое дыхание даже хуже, чем у меня.
— Я смогу пробежать марафон, если захочу, — щеки Зака слегка покраснели, а я попыталась отойти от него, чтобы он снова меня не ущипнул.
— Конечно, сможешь. Прямо сейчас твое дыхание, как порыв ветра, — я хлопнула его по спине, и через секунду уже уклонялась от него. — Давай уже покончим с этим, — произнесла я и убедилась, что нахожусь в пяти шагах от него. — Только сначала дай мне пописать, Форест Гамп.
Зак рассмеялся, снова потянувшись ко мне.
Я отпрыгнула назад. Случайно краем глаза я заметила, что Эйден смотрел на меня. А в частности, на мои ноги. Все мои трико лежали в стирке, и мне пришлось вытащить из ящика шорты, которые я не носила годами.
Они слишком узкие и слишком короткие, и мне пришлось надеть мешковатую футболку, чтобы эластичный пояс, который впивается в живот и бедра, был не заметен. С тех пор как я начала бегать, сбросила почти семь килограммов, но до шести кубиков мне еще далеко.
Так что я немного удивилась, когда его густые брови сошлись вместе, а взгляд стал сфокусированным.
— Что случилось с твоей ногой, Ван?
Пока я на него работала, то несколько раз носила юбки и платья. Мне всегда казалось, что ему просто неинтересно, откуда у меня шрам чуть выше колена. Черт, я была в обрезанных джинсах, когда мы застряли в лифте, и я сидела у него на коленях. Его руки обнимали мои колени. Как он не заметил?