Спускаемся по карте снова к югу, немного в сторону от Роны, чтобы захватить колоритные просторы севернее аристократичного Экс-ан-Прованса (Aix-en-Provence) на возвышенностях вокруг знаменитой горы Сент-Виктуар (Sainte-Victoire), музы Поля Сезанна. Но и это еще не всё! Не забываем оливково-виноградную долину Дез Альпий (Alpilles) в окрестностях Сен-Реми-де-Прованс, «французскую Тоскану» – воспетый Питером Мэйлом регион Люберон, а также холмы региона Воклюз на его северном крае, что дотягиваются до «гиганта Прованса», вершины Ванту (Mont Ventoux). Чувствуете, какой простор и разнообразие ландшафтов? Смело можно сказать, что практически весь Прованс предоставлен в полное распоряжение виноградным лозам.
В описаниях прованского виноделия профессионалы проводят границу между Провансом средиземноморским (meridionale) и всем остальным, то есть его материковой частью. И еще двадцать-тридцать лет назад считалось, что в средиземноморской части ничего достойного внимания, кроме ароматных летних «розе́», не существует. В этом, конечно, есть доля правды, ведь с конца XIX века Лазурный Берег уверенно держит репутацию идеального места для люксового отдыха аристократов Европы, России, Штатов и не только. Вплоть до карантинного 2020 года толпы иностранных туристов заселяли отели, виллы и резиденции летнего приморского Прованса. Вот для них большинство местных виноделов и привыкли делать простые хорошие, даже замечательные, но всё же стандартные вина, которые просто обязаны были понравиться всем. И сейчас к уровню качества розового и белого прованского вина из средиземноморской части претензий ни у кого нет, они качественны и безупречны. Но вот интерес продвинутой публики, маститых критиков, а значит, престиж винной территории средиземноморскому Провансу заработать вовремя не случилось. Особенно это касается красного вина, которое и сейчас остается в тени яркого розового цвета.
Но мир меняется, и мы с вами проследим за некоторыми удивительными историями виноделов «новой волны» от самых первопроходцев, как Петер Фишер (Château Revelette, Глава 21), до его учеников и единомышленников, что стали один за другим появляться здесь в последние буквально десять-пятнадцать лет. Это Пьер Мишеланд (La Realtière, хоть у него и нет главы в этой книге), Мирко Тепус (Глава 27), Жюльен Мюс (Domaine de la Graveirette, Глава 16) и другие, что, рискуя быть малопризнанными, впрягаются в нелегкий путь выхода из стандартов и следуют природе, чтобы рассказать своим вином иные истории. Земля Прованса не жирна, но щедра, она рождает множество интересных вкусов, и разумный винодел не будет убивать эту уникальность ради стандартизации вина. Вот таким виноделам мы аплодируем. Они возвращают аутентичный винный профиль целых территорий. И, познакомившись с ними в моей книге, я более чем уверена, вы найдете свой путь в мир хорошего вина, а если вы уже на этом пути, то он станет для вас еще более интересным, ведь новые люди часто открывают нам новые двери. Конечно, одна книга не может вместить в себя все секреты, но ведь это только начало, и моя задача – обратить ваше внимание на то, что часто скрыто.
Итак, Прованс – огромная территория, и она не просто место действия, а полноправное Действующее лицо, одна из главных ролей в этом театре винных действий. И теперь мы переходим к описанию других важных персонажей. Начнем же скорее разбираться, кто есть кто и что, собственно, они делают. Внимание, главное – не запутаться!
Глава 2. Виноградарь, винодел, vigneron. Порода людей, состояние души или профессия?
Как вы думаете, винодел (vigneron) – это профессия? Сначала давайте определимся с французским словом, его обозначающим. Вот здесь у меня начинаются трудности перевода, потому что обычный словарь эти три разные специализации – vigneron, viTiculteur, viNiculteur – переводит как «винодел», «винодел», «винодел». Вуаля-вуаля! Но русские не сдаются. Я все-таки рискну и переведу эти три слова по-разному, используя для этого специфический словарь винных профессий.