— Кстати, я не забыла у тебя заколку? — спросила она.
— Откуда я знаю, по каким спальным ты ещё шляешься, — пробурчал он, брезгливо глядя на неё. — У меня никакой заколки нет.
Однако Сесили и на этот раз, к его изумлению, ничуть не обиделась, но, взяв с подсвечника свечу, направилась в спальню Крайтона. Она помнила тот крайне неудачный день, когда забыла на столе в гостиной свой веер, и сейчас тщательно обыскала комнату. Что здесь может напомнить о ней? Никакую заколку она здесь не забывала, но не завалился ли где носовой платок или старый шатлен? Внимательно всё осмотрев, успокоилась окончательно.
Здесь ничего не напоминало о ней.
С порога спальни она оглядела и гостиную. Иногда, когда порыв страсти настигал их здесь, он валил её на диван, но она как будто ничего не забывала в зале. Где ещё она была в этом доме? В бильярдной, примыкавшей к ней курительной и в туалетной комнате. Но там ничего не забыто, в этом Сесили тоже была уверена. Она на прощание окинула последним взглядом этот дом, мельком взглянув на Крайтона. Хорошая штука у этого дурачка в штанах, её было жаль. Впрочем, у других, надо полагать, ничуть не хуже.
— Прощай, мой дорогой Фрэдди, — с улыбкой проговорила она и даже чмокнула его в щеку.
Что ж, когда ещё доведётся увидеться-то?
Крайтон смерил её изумлённым взглядом. Сегодня он совершенно не понимал её. Она словно была с ним и уже не с ним, точнее, явно витала мыслями где-то далеко.
— Прощай, малышка, — отозвался он ей вслед, наблюдая, как юбки Сесили в последний раз мелькнули в дверном проёме.
Сесили вышла в ночь. Во мраке чёрного неба сияли звёзды, которые, однако, становились почти невидимыми в свете уличных фонарей. Это была ночь её свободы, и Сесили вдохнула полной грудью. С этой компрометирующей связью покончено. Но теперь её путь раздваивался. Предпочесть ли Винсента Хейвуда или милорда Клэверинга — такой вопрос даже не стоял. Разумеется, Клэверинг. Нужно во что бы то ни стало обратить на себя его внимание. Если же не получится — Винсент никуда не денется.
Но что делать с дурочкой Джин, которая путается под ногами? Жаль, она не пьёт бренди. Но она единственная, кто может проболтаться. Разумеется, большой опасности нет. Вирджиния — дура, но при всей своей дури она не может не понимать, что Сесили прекрасно известен адрес мистера Хардинга с Харли-стрит. Тявкнуть она не осмелится. Или осмелится? В любом случае, во время похорон Крайтона надо держаться к ней поближе: упаси Бог эта дура расчувствуется и чего-нибудь вякнет не к месту.
Впрочем, одёрнула она себя, не следует спешить. Нужно спокойно понаблюдать, как лягут карты, и действовать соответственно.
Рассуждая о похоронах мистера Крайтона, Сесили оказалась близка к истине. Оставшись один и задумавшись о странном поведении шлюхи Сесили, Крайтон налил себе остатки коньяка из оставленной любовницей бутылки, потом вспомнил о мисс Тэннант-Росс, занимавшей в последнее время все его мысли. Он всё равно заполучит эту наглую девицу себе в постель. Но этим дело не ограничится. Он ещё и ославит её. Будет знать, как хамить ему.
Он выпил коньяк и направился в спальню, за размышлениями о мести не сразу заметив, что у коньяка какой-то странный привкус. Он, рухнув на постель, провалился в сон, но вскоре проснулся от страшной боли в брюшине и мерзкой отрыжки с горьким привкусом. Потом его затошнило, он еле дополз в туалетную комнату. Обильная рвота сменилась страшной болью в печени и головокружением и в последнем озарении, предварявшем помутнение разума, Крайтон все понял.
— Эта мерзавка отравила меня, — прохрипел он.
Но услышать его было некому.
Глава 10. Расторгнутая помолвка
Не надо слов: всё так понятно.
Нас истомил взаимный плен.
Я сердце шлю тебе обратно,
А ты верни моё взамен.
Мы знали в полной мере счастье.
Пора расторгнуть узы сна:
Мрачна, как зимнее ненастье,
Была бы вечная весна.
Леди Дороти готовила дом к приёму гостей.
Снимались ковры, полировались полы, обсуждали блюда и рассчитывали порции, нанимали оркестр и заказывали цветы. Черити же снова посвящала дни шитью, чтению, одиноким конным променадам и прогулкам в клуатре храма, где через два дня после визита Клэверинга ей довелось встретиться с пастором Энджелом Стэнбриджем.
Она сразу окликнула священника.
— Мистер Стэнбридж, помните, — замялась Черити, — я спрашивала вас о людях с зеркальными глазами? Вы сказали, что это живые мертвецы. Но вы тогда сказали, что есть и другие. Какие другие?