Она накинула розовато–лиловый шелковый пеньюар, подкрасила губы и села возле окна. Услышав стук в дверь, Холли крикнула «войдите» и испытала разочарование, увидев только Нэйла. И тут же осудила себя за это.
– Я думала, полковник Колтер с вами, – невольно вырвалось у нее.
Нэйл, потрясенный видом девушки, не обратил внимания на ее слова.
– Если Роджер не убил мерзавца, который сотворил с тобой такое, это сделаю я. – Капитан опустился на колени возле Холли и с тревогой заглянул в ее глаза. – С тобой действительно все в порядке? Чем тебе помочь?
Она покачала головой.
– Спасибо, Нэйл. Лучше поменьше говорить об этом. – Холли ценила доброту этого человека.
Он сел на стул напротив нее.
– Я знаю, тебе надоело слушать это, но самое разумное – покинуть болото и переселиться сюда. Там ты в опасности. Военные не могут постоянно охранять тебя.
– Я и не просила об этом, – возразила она. Я не говорила этого ни одной живой душе, Нэйл, но почти решила последовать твоему совету. Однако теперь речь уже не о том, где мне жить. Ночью они зашли слишком далеко. Я останусь на своей земле и докажу им, что они не запугают меня. – Она вздохнула. – Все это так нелепо! Кому я мешаю, живя там? Думаешь, моя земля имеет ценность или дело в чем–то еще?
Нэйл нахмурился:
– Едва ли это утешит тебя, но не одна ты подвергаешься преследованиям. То, что случилось здесь, не редкость для всего Юга. Бандиты устанавливают свои законы. Ходят слухи, будто Миссисипи вскоре формально присоединится к тому, что все другие южные штаты уже начали проводить в жизнь. Мерзавцы намерены учредить «черный кодекс», который запретит неграм давать свидетельские показания против белых, позволит арестовывать за бродяжничество безработных негров, а потом заставлять их работать по найму.
Холли ужаснулась.
– Это действительно страшно, – сказал Нэйл. – Твердолобые мятежники хотят терроризировать негров и всех, кто станет на их пути. Они надеются избавиться от войск северян на той земле, которую считают своей, и вернуть рабовладельческий строй. Порой мне кажется, что здесь никогда не будет мира. – Он печально вздохнул.
Постучав, вошла Салли, и Холли бросилась обнимать ее. Позади нее стоял смущенный Норман.
– С вами все в порядке, мисси? – Салли с состраданием смотрела на девушку. – О Господи, синяки!..
– Со мной все прекрасно, дорогая, – твердо заявила Холли. – Мы с тобой гораздо сильнее, чем думают, и не позволим этим чудовищам причинить нам серьезный вред. Верно?
Салли растерялась, слишком хорошо помня о недавнем ночном кошмаре.
– Холли, – сказал Нэйл, – мне пора. Я готов сделать для тебя все, только дай знать.
Холли благодарно улыбнулась.
Девушки сели рядом, взявшись за руки. Норман переминался с ноги на ногу. Холли молчала, догадываясь, что Салли хочет о чем–то сообщить.
– Я сказала Норману, что он должен спросить у вас разрешения, прежде чем выполнить задуманное, – начала Салли. – Вам необходимо знать все, что происходит.
Холли посмотрела на Нормана.
– Дело вот в чем, мисс Максвелл, – проговорил он встревоженно. – Меня удивила внезапность нападения «Ночных ястребов». Получилось так, будто они захотели расправиться с вами, и это моментально исполнилось. Только–только они припугнули вас и Салли, потом вас сразу избили. Они не стали выжидать, решив сделать это независимо ни от чего.
Холли кивнула. Ей нравился Норман, и она доверяла ему.
– Пожалуйста, продолжай, – попросила девушка. Почувствовав ее интерес, он заговорил спокойнее. Большинство белых дураков отмахнулись бы от него.
– Мисс Холли, едва ли они уберутся сейчас, даже если масса Роджер и убил одного из них. Я слышал, как он беседовал с военным у конюшни и сказал, что не ждет больше неприятностей, поскольку уверен: вы достаточно настрадались и осознали опасность. «Человек погиб из–за ее упрямства» – вот его слова. Но ведь вы знаете, что это не выход, и не уступите?
– Конечно, уступит, – вмешалась Салли. – Она не может вернуться туда сейчас. – Негритянка с надеждой посмотрела на Холли. – Правда?
Холли решила выслушать Нормана до конца.
– Вот как я себе все это представляю, – продолжал он. – Их главарь считает, что такую мужественную и упорную девушку случившееся только сильнее раззадорит. Вы покажете им, что никакие запугивания не заставят вас уйти с вашей земли.
– Верно, – подтвердила Холли, перехватив испуганный взгляд Салли.
Норман кивнул, удовлетворенный, что так хорошо во всем разобрался.
– Они знают, что сейчас вы здесь, и, полагаю, устроят что–нибудь еще сегодия ночью – например, подожгут вашу хижину. Поэтому я отправляюсь туда и постерегу на всякий случай. При первых признаках тревоги я прискачу сюда за помощью.
Холли встревожилась.
– Не знаю, Норман. Возможно, ты прав, но я не хочу, чтобы из–за меня ты подвергал себя опасности.
– Но…
– Нет, Норман, это слишком рискованно. Ты не должен пострадать. Давай выждем, а через неделю вернемся к этому разговору. Я очень благодарна тебе за все, что ты сказал.
Салли с огромным облегчением поднялась и потащила Нормана к двери.
– Ты слышал, мисси не желает, чтобы ты делал это. Давай оставим ее, она должна отдохнуть.
Норман неохотно последовал за Салли.
Подслушав весь разговор, Роджер Бонхэм поспешил скрыться в своей комнате. Охваченный яростью, он ходил из угла в угол. Будь проклят этот негр! Не поверил Роджер и в искренность отказа Холли. Черта с два он поверит! Значит, Норман Грэди собирается шпионить возле хижины сегодня ночью. Из–за этого может провалиться все дело. Людям не найти более удобного времени, чем сегодняшняя ночь, чтобы забраться туда и выкопать золото. Но если Норман будет шнырять вокруг и что–нибудь пронюхает, тогда всему конец!
Конец ли? Роджер замер, и коварная усмешка искривила его губы.
Через минуту, приняв самый любезный вид, он постучал в комнату Холли.
– Можно проведать вас?
Холли окинула его теплым взглядом:
– Роджер, как мило, что вы заглянули ко мне! Надеюсь, вы позволите поблагодарить вас за все.
Он поцеловал протянутую ему руку, потом осторожно дотронулся до распухшей щеки.
– Молю Бога, чтобы это поскорее зажило и чтобы вы никогда не страдали, Холли. Ну, и вчера утром… Я приношу свои извинения, поскольку не имел права так вести себя. Просто вы много значите для меня, и я страдаю, чувствуя себя отвергнутым.
Она искренне заверила его, что и не помышляла прерывать их отношения.
– Надеюсь, мы будем друзьями, Роджер. Я не хотела обидеть вас, и простите, если так получилось.
Он кивнул и улыбнулся:
– Предупреждаю вас, что не отступаю так легко. Я намерен проявить настойчивость и доказать свою неотразимость. А я и вправду неотразим.
Холли засмеялась:
– Это я уже знаю, но тем не менее окажу вам упорное сопротивление. Но вы будете моим другом?
Роджер заверил ее, что будет. Затем, окинув взглядом комнату, начал доверительный разговор:
– Хотелось бы обсудить с вами один деликатный вопрос. – Он изобразил страдание. – Речь о моем отце. Его планы, связанные с вашей матерью, внушают мне опасения. Более того, меня страшит ее судьба.
– Почему, Роджер?
Он повторил про себя заготовленную речь и остался ею доволен.
– Мой отец – лицемер. Он притворяется добрым и великодушным, но я–то знаю, что он собой представляет. Это безжалостный человек, никогда не заботившийся ни обо мне, ни о моей матери. Я видел, как дурно он обращался с ней, пока она не зачахла.
Холли недоверчиво покачала головой. Роджер потупил взор:
– Меня беспокоит, что отец собирается использовать Клаудию. Вы должны присматривать за ней. Я. тоже, конечно. Вот, собственно, все, что мы можем.
Холли надеялась, что он преувеличивает. Дети иногда видят родителей в искаженном свете.
– Спасибо, что остаетесь моим другом… и другом моей матери. – Девушка одарила его благодарной улыбкой. Может, она недооценивает Роджера?
– Я всегда буду вашим другом. По словам Клаудии, вы собираетесь быть на сегодняшнем вечере, упрямая девчонка. – Он ласково усмехнулся. – Поспите немного, дорогая. Вам необходимо отдохнуть.