«Началось!»
Катерина придала лицу приятное выражение.
– Я всего лишь стала немного старше, мэм.
– И по-прежнему не замужем? – Миссис Торнуолд надменно вздохнула. – У вас, молодых, не хватает времени на действительно важные вещи, правда?
Катерина глянула на мать – на лице Авы застыла улыбка.
– Да будет тебе, Хильда, – вступил в разговор отец Теда. – Сейчас молодое поколение делает все иначе, чем мы до войны. Катерина, Ава сказала, что у вас прекрасная работа в «Сент-Френсисе», вы сомелье! Мы как раз собирались поужинать там! И Теду всегда нравилось это место, правда, сынок?
– Спасибо, сэр. Это было бы прекрасно. – Катерина перевела взгляд на Теда. Он набрал вес, но по-прежнему был строен, высок, со светлыми волосами и теми холодными глазами, при контакте с которыми всегда кажется, что их владелец что-то скрывает.
– Могу я предложить тебе выпить? – спросил Тед.
– Катерина, покажи, пожалуйста, Теду, где бар, – буквально приказала Ава. – Идите, идите!
Мать явно была намерена снова их свести. Тед предложил ей руку – галантно, как всегда, – и Катерина легко оперлась о мужское предплечье.
– Прошло много времени, Катерина. Как ты поживаешь?
– Все время ужасно занята, – небрежно ответила она.
– С кем-то встречаешься?
– После тебя я больше ни с кем не встречалась, Тед. – Это было практически правдой.
Его лицо осветилось улыбкой.
– Только посмотри на себя! Такая красавица и ни с кем не встречается? – Он вел ее через патио туда, где они могли остаться вдвоем, а затем остановился и впился в нее взглядом. Фонарь, висящий над ними, озарил лицо мужчины красноватым светом.
– Кейт, думаю, я понимаю, почему ты тогда, в канун Нового года, бросила меня.
– Я по-прежнему Катерина. – Ей никогда не нравилось придуманное Тедом прозвище. Однажды он заявил, что ее имя слишком этническое. И добавил, что Кейт звучит более утонченно, а Кейт Торнуолд – куда лучше, чем Катерина Розетта.
Девушка с вызовом уставилась на него. Ей нравилось ее имя. Все произносили его по-своему – мать с мягким французским «р», Джулиана и Нина – с испанским. А еще был отец Марисы, с его глубоким баритоном и гипнотизирующим акцентом… Он возвел ее имя в ранг поэзии. Хотя иногда она была для него просто cara[5].
Катерина опустила ресницы, стараясь скрыть сладкую боль от накативших воспоминаний.
Тед пригладил волосы.
– Хорошо – Катерина.
Тут девушке стало любопытно:
– Так почему, по-твоему, я тогда ушла?
– Отец сказал мне, что девушки иногда боятся близости. Я хочу, чтобы ты знала: я тебя уважаю.
Катерина выдержала его взгляд.
– Я действительно испугалась, Тед. – В конце концов, это было правдой, хотя и совсем не в том смысле. Катерина заставила себя думать о Марисе и о том, что будет лучше для нее.
Тед провел пальцем по ее щеке.
– Я бы хотел начать все сначала. Мы можем построить новую жизнь! Я по-прежнему люблю тебя.
Вот оно! Проверка его намерений! Однако прикосновение Теда не волновало так, как прикосновение того, другого.
Катерина придала взгляду мягкости и постаралась улыбнуться.
– Наверное, это не так просто.
– Я уверен – мы со всем разберемся! Я могу управлять виноградником ради тебя! – Тед обнял ее и привлек к себе. – Так хорошо видеть тебя снова! М-м-м, ты по-прежнему пахнешь духами, которые я подарил!
Катерина положила руку ему на плечо, чтобы удержать равновесие. Будет так легко начать встречаться снова, обручиться и выйти за него замуж. Позволить Теду руководить ее жизнью…
Она подумала о своих подругах, Донне и Бэт, об их благополучных браках. Но они вышли замуж потому, что не имели другого выхода. А у нее была работа, и был выбор! Но, с другой стороны, она тоже мать, и ее маленькой девочке нужна семья. Собственная, родная семья. Согласится ли Тед удочерить Марису?
– Тед, нам нужно поговорить!
– Не представляю, что ты можешь сказать сейчас такого, что изменит мое мнение! – Тед пальцем прикрыл ее губы. – Возможно, нам нужно время, но я знаю – мы созданы друг для друга! – Его губы растянулись в улыбке. – И не могу даже передать, как много значит для меня то, что ты осталась чистой!
Что? Она правильно расслышала?
– А тут могла бы быть проблема?
– Ты ведь невинна, поэтому это неважно, разве не так, Кейт?