– Время кончается. Пора идти. У вас в кармане ответ на все вопросы. Надеюсь, вы спасете нас. Ступайте, – сказала она, и по её щеке скатилась слеза.
В этот момент я опять обратил внимание на то, какие же у нее красивые глаза. Синий, чистый цвет.
8:59.
Мое наблюдение прервал еще один толчок. За ним последовала трещина на весь коридор.
Скорее!!! – крикнула Наташа и пихнула меня к двери.
Я вышел.
Когда я покинул дом, боль в моей голове стала невыносимой. Казалось, что это мне прилетело молотком, а не папаше. Мне хотелось кричать, но я сдерживался изо всех сил. Вышел за калитку и сам не заметил, как попал на проезжую часть.
А дальше – тьма.
Глава II. Если рядом друг
Я вышел из дома 6 октября. В тот день, кроме благотворительного разноса чужой почты, у меня было еще одно дело: встреча с Денисом. Как обычно, две субботы в месяц – первую и третью – он приезжал ко мне в Д., и мы просиживали вечер в баре. Это был тот день, в который мне разрешалось выпить. Иногда пили пиво, иногда – виски, если меня вдруг накроет шторм воспоминаний, и мой корабль будет нуждаться в поддержке. Зачастую он только и нуждался, и, бывало, я в тайне от Дениса посещал бар.
С Денисом мы подружились довольно быстро – вот что значит наличие общих увлечений. Он был учителем математики, но это не отменяло того факта, что он любил книги. Мы могли часами обсуждать поведение Колфилда; рассуждать, почему Сэлинджер избрал путь отшельника. Любили помечтать о том, сколько вещей мог написать Хемингуэй, если бы не лег на дуло любимого ружья. Он был старше меня на семь лет и заменял мне старшего брата, которого, впрочем, у меня никогда не было. Также Денис был выше меня, и вместе мы выглядели точь-в-точь, соответствуя этому статусу. “Да вы как братья винчестеры: один высокий – лосяш Сэми, – другой как мелкий, глупый красавчик. Как там его, Дин”, – сказал нам как-то школьный тренер по футболу. Это была последняя фраза, которую этот смельчак сказал в наш адрес, потому что после нее Денис дал ему слегка по ребрам, и тот, кажется, обиделся на нас. “Сэм был младшим, кретин”, – сказал он, когда мы покидали место беседы.
Когда Яна бросила меня – по веской причине, конечно же, – он знал, что вся вина лежит на моих плечах, но все равно поддерживал меня. Верил, что мне посильно все исправить. Денис видел во мне другого человека, который не открывался даже мне при взгляде в зеркало. Я безгранично благодарен ему за место в жизни. С радостью сижу на скамье в его сердце и говорю, что люблю.
– Я всегда мечтал о таком друге, как ты, Денис. Спасибо тебе, – сказал я ему однажды.
– Не за что. Я знаю, что это взаимно, и ты всегда придешь ко мне на помощь, дружище. Даже раскроешь неопределенность для меня там, где правило Лопиталя бессильно.
К его большой неожиданности я засмеялся, сказав:
– Кстати, знаю, что ты, скорее всего, в курсе, но мне вспомнился факт. Ты знал, что Лопиталь издал свою работу на основе открытий братьев Берннули?
– Конечно, знал. Только мне кажется странным тот факт, что один из братцев Берннули предъявил претензии на сочинения Лопиталя лишь после его смерти. Что-то в этом есть. Лучше скажи мне, откуда у тебя – лингвиста – такие познания?
– Я не только художественные книги со словарями проглатываю.
Он улыбнулся, и мы чокнулись стаканами.
Вечером, 6 октября, наша встреча не состоится, и он отправится на мои поиски, а пока что время обеда, и Денис сидит в кафе с Яной.
– Я рад, что ты пришла.
– Как мне не прийти? Мы все еще друзья, хоть и после ситуации с…Егором наше общение свелось к минимуму.
– Как раз об этом я и хочу поговорить. В смысле, не о нас с тобой, а о тебе и нем.
– Егор…прошу.
– Нет, выслушай меня. Начну с того, что он тебя любит. До сих пор. Не думаю, что для тебя это тайна. И, судя по тому, что ты все еще одинока, чувства к нему есть и у тебя.
– Да, есть. Не буду скрывать.
– Так вот, прошло четыре месяца. Он под моим четким контролем завязал с выпивкой. С того вечера, как покинул город, Егор и капли в рот не взял.
Я не бросал пить, нет. И Денис знал, что для меня это непостижимая задача: пока его друг настроен на то, что Яна не вернется, он будет закапывать себя еще глубже. Я пью, поэтому она ушла; и я пью, потому что, пока это так, она не вернется – парадокс. Он знал меня, как никто другой. И он был прав. Другое дело – не дать мне выбора: Яна думает, что я не пью и, забывая про наш инцидент, все же возвращается. Тогда у меня просто не останется выбора. Чертов гений, не правда ли?
– Я знаю, что ты к нему часто ездишь. Вы, что ли, молоко пьете?
– Да, теплое молоко с жирностью не ниже 6% – это важно. А если серьезно: ты думаешь, что мужики, когда встречаются, только и делают, что пьют?