- Кстати, Ребекка... Передала мне, что соскучилась по тебе, - сказал Джаред.
- Она здесь? - другим тоном спросил я.
- Кажется, я её видел в компании какой-то девицы и мускулистого парня.
- Будь здесь, я скоро вернусь, - опешил я, срываясь с места.
Мы долгое время не говорили с ней. Якобы она серьезно так приболела, но теперь я вижу, что она меня обманывала. Зачем, спрашивается?
Протиснувшись сквозь огромную толпу, я еле-еле добрался до гостиной, где было поменьше народу. Я встретился с Айси, которая некогда была подружкой Ребекки, и та мне сказала, что видела её в туалете. Конечно, врываться в туалет с криками я не стал, но едва приоткрыл дверь, чтобы хоть по голосу убедиться, что она там.
- Тебе нужно больше? - услышал я голос парня.
- Дай мне хотя бы малую дозу, - простонала Ребекка.
- А платить чем будешь? - ядовито спросил он.
- У меня остались деньги, ты не подумай, - успокоила она его.
- Ладно, держи, - отмахнулся он.
Дальше я услышал облегченный стон Ребекки, словно она попила воды, которую не пила уже много лет. Я распахнул дверь. Парень мельком взглянул на меня, затем вышел и исчез в толпе.
- Ребекка?
- Лиам, какая честь, - проговорила она, сузив глаза.
- Пойдём выйдем, - сказал я. Схватив её за локоть, я повел Ребекку на улицу.
Мы отошли подальше от крыльца дома, и я высвободил девушку из хватки. Ребекка, пошатнувшись, упала на асфальт, а всё содержимое её сумочки рассыпалось. К примеру, зеркало, телефон, помада, пакетик с белым порошком.
- Ты что, в клуб наркоманок записалась?
- А что, Лиам, - с вызовом бросила она, поднимаясь, - наркоманкой я тебе уже не нравлюсь, да?
Я промолчал, внимательно всматриваясь в её глаза.
- Что, любовь прошла? Такой я тебя не устраиваю? А как же все обещания, которые ты мне говорил?
- Иди сюда, - проговорил я, протигивая к ней руку.
- Что, ударишь меня? Скажешь, мол, я ненормальная и выбьешь из меня эту дурь?
- Иди сюда, - повторил я.
Ребекка подошла ко мне, показывая, что готова к ударам.
- Ну, бей же, давай, - кричала она, - ты же знаешь, Лиам, куда бить нужно!
Я занес руку, а она в эту секунду зажмурилась и съежилась. Но я и не хотел её трогать. Медленно, опуская руку, я задел пальцем её лицо и вытер размазанную тушь.
- Лиам, - шепнула она, открывая глаза, - прости меня.
Я прижал её к своей груди, поглаживая ладонью по пустой её голове, а затем несколько раз поцеловал в макушку. Когда она подняла на меня свой теплый взгляд, я заметил на её нижней губе порез. Потянувшись, чтобы поцеловать её, Ребекка отпрянула, едва рассмеявшись, а снова остался ни с чем.
После вечеринки я уговорил Ребекку остаться у меня, чтобы привести её в порядок. Я вытер платочком с её лица тушь, затем чмокнул в носик, который она нахмурила.
Сидя рядом с ней на диване, мы решили укутаться одеялами. Поджав ноги под себя, я сначала закутал Ребекку, а потом и себя. Девушка запрокинула голову и смотрела в потолок.
- Ты что, носишь очки? - рассмеялся я, заметив, что из её сумочки, которая валялась на полу, выглядывает оправа квадратных очков.
Наклонившись, я схватил очки и надел их на своё лицо. Ребекка рассмеялась.
- Ты похож на строго учителя шестидесятых, - проговорила она.
- А что, даже неплохо, - подхватил её смех и я.
- А ну отдай, - проворчала она, пытаясь забрать очки у меня из рук.
- А ты поцелуй меня, тогда и отдам, - улыбнулся я.
- Хитрый ты какой, - едва рассмеялась она.
- Один поцелуй - и они твои, - улыбнулся я.
Ребекка потянулась ко мне, смотря на мои губы. Я знал, что просто так она меня не поцелует, поэтому готовился к худшему.
Ребекка оказалась в паре миллиметров от моего лица, она задела меня за подбородок, а затем наши губы встретились. Холодные и нежные губы Ребекки с аккуратностью изучали мои, она наклонилась на меня, а затем скрестила свою руку с моей рукой. Я настолько увлекся поцелуем, что забыл про очки, а она, кажется, помнила. Ребекка взяла очки и в одну секунду отпрянула от меня, весело смеясь.
- Я буду воровать твои очки почаще, - улыбнулся я.
Январь - месяц, когда стоит забыть прошлые ошибки.
Из воспоминаний Лиама Хэтмича:
" Сказать, что я ее знал, было бы преувеличением. Думаю, кроме родителей и кота, никто ее не знал по-настоящему. Когда я увидел ее впервые, она не произвела на меня особого впечатления, даже несмотря на довольно необычные сопутствующие обстоятельства. Я знавал людей, утверждавших, будто сразу, с первой же встречи они ощущали дыхание холода, исходящее от этой девочки. Мне она показалась совершенно обыкновенной, хотя я и знал, что обыкновенной-то она как раз и не была - поэтому я настойчиво пытался усмотреть, обнаружить, почувствовать в ней необычность. Но ничего не заметил и ничего не почувствовал. Ничего, что могло стать сигналом, предчувствием либо предвестником позднейших трагических событий. Причиной которых была она. И тех, которые вызвала сама."