— Подумай сам, сейчас Он — Влад ткнул пальцем в лоб Главного Героя — захватит катер и улетит на ближайшую планету Союза. И все!
— Может на базе не окажется исправного корабля или его повредят на взлете — пожал плечами Всеслав.
— Ерунда, это только затянет, удлинит действие. Но ни чего не добавит. Нужны чувства, пульс жизни, поединок умов, а не только вульгарная стрельба! Ты заметил, как он ловко разузнал местонахождение кристалла?
— Да, это было весьма интересно — на самом деле это был потрясающий своим гротеском пример «как НЕ надо работать», но не стоило объяснять это Владу. Во избежание лишних вопросов.
— Ладно, есть одна идейка — Всеслав взял в руки комп.
— Сейчас я тебе покажу — добавил он, надевая на голову сенсорное кольцо.
Главный Герой ожил и, насвистывая «Марш десантников», направился к остову сожженного им полминуты назад стального краба. Внезапно машина шевельнулась, Главный Герой моментально отскочил за кучу мусора, в его мускулистой руке оказался пистолет «Гранд». Машина еще раз шевельнулась, в закопченной броне открылся люк, человеческая фигурка в легком бронескафандре безвольной куклой выпала из машины на бетонный пол подземелья.
Фигура увеличилась в размерах, все пространство проектора заполнил собой матовый тускло отсвечивающий в бликах пламени шлем. Потом он начал светлеть растворяться, из-под шлема проступили очертания девичьего лица. Легкая бледность нежной шелковистой кожи, девушка была без сознания. Небольшой трапециевидный подбородок, сбившиеся под шлемом длинные каштановые волосы. Прямой аккуратный носик, плотно сжатые чувственные губы. Она была прекрасна. Волшебный волнующий облик богини. От девушки веяло нежностью и в то же время детской беспомощностью. Вдруг она вздрогнула, пробуждаясь из небытия, из-под длинных ресниц вспыхнул умоляющий полный боли взгляд карих бездонных глаз.
Всеслав нажал «паузу», глубоко вздохнул и перевел взгляд на Влада. Тот привстал с койки, поддался вперед и, почти не дыша, смотрел в голопроектор.
— На, дарю сюжет. Давай спасай ее — Всеслав закрыл глаза и откинулся назад, срывая с головы сенсоры. Сердце громко стучало, по вискам стекали капельки пота.
«Черт! Почему именно Милана!? Зачем я ее нарисовал?» — размышлял Всеслав. Его захлестнуло, поглотило без остатка водоворотом, всесокрушающим приливом, цунами почти забытых чувств. Сердце бешено билось, готовое вырваться из груди, тело ломило приятной истомой совсем как тогда, когда он мчался над ночным городом, выжимая из машины последние капли скорости, а рядом на сиденье лежал огромный благоухающий букет белых роз. Это было в далекие прекрасные семнадцать лет, время надежд, наполеоновских планов и время первой любви. И сейчас через целых десять лет, на Всеслава неожиданно нахлынули те же чувства что и тогда, перед первым свиданием с Миланой.
Та давняя самая первая, чистая как горный ручей, как пламя ночного костра на берегу широкой степной реки, как шелест прибоя на безлюдном морском берегу, пылкая юношеская любовь давно ушла. Тихо и безболезненно погасла. Но в душе осталась незаметная чуть тлеющая искорка и сейчас она вспыхнула чистым ярким пламенем поглотившим Всеслава. Сибирцев не знал, сколько он так просидел, поглощенный этой внезапной сладкой болью.
Наконец пробудился и выбрался из дебрей подсознания трезвый холодный рассудок. Вспомнились слова майора Крамолина: «Молодой человек, любовь опасна. Она создает эйфорию, иллюзию непобедимости, превосходства, искажает оценку ситуации. Этим она ослабляет. Опасайся, не доверяй любви, она незаметно отнимает разум и волю, она медленно и незаметно убивает как наркотик».
Всеслав открыл глаза и рывком вскочил: «Все, хватит! Надо брать себя в руки! Я на работе! Милана!? Милана давно ушла, догонять ее бессмысленно и опасно. Эта женщина не для меня!».
Он выбежал из каюты и быстрым шагом направился в кают-компанию. Влад поглощенный своим Главным Героем и спасением Прекрасной Дамы даже не заметил, что остался один.
Шел восьмой день полета. Всеслав обедал в кают-компании в обществе двух механиков. Космонавты отдыхали от вахты, и обед разнообразился рассказами о приключениях, на планетах, куда их забрасывала судьба.