Наши никогда не воруют в магазинах в которых работают — зачем? Неужели трудно за всю ночь перекинуть ценник с десятидолларового набора китайских ножей на ста пятидесятидолларовую цифровую фотокамеру?
Приходи потом днём и покупай в автоматической кассе, как белый человек. Сканируй себе мёрчандайз. Вам ещё приятного дня пожелают на прощание. Даже если заметят — придёт вежливый манагер, скажет «Ну извиняйте, наша ошибка — ваша удача, разница теперь за счёт заведения!» Главное не втягиваться сильно — может войти в опасную для здоровья привычку. Например, как Эдик Селезнев — купит мешок опилок за доллар, а сам его дорогущими инструментами нафарширует. Потом в другом магазине той же сети сдаст за деньги. Однако примелькался — ходит теперь с электронным браслетом на ноге, как редкая человекообразная обезьяна, охраняемая государством.
А то купят рюкзачок баксов за семь перед самым закрытием. Утром на шмоне покажут «офисэр» квитанцию — «Вот купил, вот, рюкзак, понимаешь.» А что напихал туда за ночь, это уж не его собачье дело. Как говорится — «Совесть лучший контролёр». Открыть рюкзак они почему то не имеют права, если сам не лохонешься и не покажешь что там внутри.
***
У меня сегодня в смене новичок, и я спешу ему растолковать все эти премудрости, чтобы избежать неприятностей с ментами утром. Утром ноги будут гудеть и жить будешь только мечтой о пиве, а не о детективе с участием шерифа.
— Тебя как зовут?
— Раф
— Раф? Это не имя, а марка машины!
— Ну, Рафаэль, вообще-то, мой отец армянин. Это в хай-скуле уже стал — «Раф»
Понятно — тоже Борах. Как и я.
— Откуда?
— Мы с Ростова, в 1986 году приехали. Беженцы мы. Мой отец — верующий-пятидесятник.
— В 86? Да ты, наверное, уже легальный?
— Мы — граждане США.
— А! Ну тогда «ку!»
— Ку?
— Кино есть такое «Кин-дза-дза», видел?
— Это с Томом Крузом?
— Не-а, не с Томом.
— А что ты тут с хай-скулом и паспортом полы драить собрался?
— Мне надо очиститься.
Очиститься ему надо, блин. Это что — монастырь ибетский? Промтоварный магазин самой распространённый в США розничной сети. Очиститься тут невозможно не на каком астрально-кармическом уровне.
— ???
— Не могу писс-тест пройти на нормальную работу. Шаблю шалу.
Тогда все ясно.
Тут теперь кроме резюме на собеседование надо анализ мочи приносить, «писс». Так называемая «drug-free work atmosphere рrogram — на работу без наркотиков».
Ну это уже давно, а вот какая у эмплоеров новая фишка, они теперь всеми правдами и неправдами стараются выяснить ваш сетевой никнейм в Фейсбух, так вот потом, и интервью никакого не надо –увидят пару фот, где вы косого размером с жд шпалу раскуриваете или на мосту под юбками с фотиком рыбачите, и можете идти в другую компанию — здесь вы на хрен не нужны со своей чуткой и ранимой душой художника-извращенца.
А таких как Раф они называют — уайт трэш — белый мусор.
Обратите внимание — подчёркнуто БЕЛЫЙ. Небелый — это мусор автоматически. Есть белые районы и богатые белые районы. Богатых черных районов нет. Аномалия природы.
— Ладно. Мне твой писс-тест не нужен. Главное — если скомуниздить чего захочешь, посоветуйся сперва.
— А что такое «скомуниздить»?
Рафа вывезли на «землю обетованную», когда ему было всего два года.
Его русский язык — копия русского языка родителей. Закостенелого, мертвого и пересыпанного библейской терминологией.
Сленг он не понимает. Телевизора у них тоже нет. Приходится адаптировать поток моей речи, как будто я с мамой своей говорю. Иногда мы перескакиваем на английский. Легче объясняться.
Выговор Рафа настолько хорош, что у меня текут слюни. Завидую. Почему некоторым годами зубрить приходится, а кому-то автоматом, просто так, на готовенькое?
Через сорок минут нахожу его в ланч — руме. Комната поделена на две части стеклянной перегородкой. Одна половина для курящих, другая для тех, кто их ненавидит. Раф сидит на smoking-половине и тянет из блестящей трубочки-дивайса. Он наполняет легкие дымом и держит так долго, что лицо его багровеет, как у человека опрометчиво злоупотребившего виагрой.
— Эй Раф!
Я умышленно застою его врасплох. Пусть знает, кто здесь босс. Я старший помощник младшего дворника.