Глава двадцать третья
Нет практически ничего, чего бы не исправил здоровый сон. Утром жизнь всегда кажется лучше!
Матильда Бим, «Как быть достойной матерью», 1959
Бабушка ошиблась насчет того, что утром будет лучше. Ни за что бы не поверила, что можно чувствовать себя хуже, чем вчера, но что есть, того не отнять. Я почти всю ночь не спала из-за боли в животе, а сейчас валяюсь в кровати и стону, пока бабушка суетится, измеряя мою температуру и ежечасно принося какие-то порошки.
Пич тоже намного хуже. Мы пишем друг другу сообщения, не вставая с наших постелей, и желаем владельцу забегаловки с сомнительными шашлыками зла. Если конкретнее: чтобы он подавился одним из своих чертовых шашлыков.
Ненавижу плохое самочувствие. Когда тебе плохо, то приходится лежать. А когда ты лежишь, то нет отвлекающих факторов, и все, о чем так не хотелось думать, начинает пробуждаться и выплывать наружу. Взрослея, я никогда не болела. Просто потому, что когда есть болеющая мать, за которой нужно приглядывать, на свои недуги времени нет.
Я пытаюсь отвлечься, выйдя в Интернет. Открываю приложение «Фейсбук», чтобы посмотреть, поинтересовался ли хоть кто-нибудь тем, куда я пропала, как я или чем занимаюсь. Но сообщений или постов, обращенных ко мне, нет, только запрос в друзья от Пич Кармайкл, который я принимаю. Перехожу к новостям. Вот статус от Бетти из Дидсбери — она планирует вечеринку по случаю дня рождения Генри. И, ох, несколько фото от Эми Кипласс — их новые покрашенные плинтуса. Я листаю новости дальше и вижу, что Саммер несколько раз обновляла статус, оставляя пассивно-агрессивные узконаправленные сообщения.
Саммер Спенсер
Наглость некоторых людей поражает. #злюсь
Саммер Спенсер
Ты отдаешь и отдаешь, а некоторые люди только берут. Я вынесла урок. #идудальше #озарение
Саммер Спенсер
Думаю, определенные люди получат то, чего заслуживают.
Карма — сучка, народ. #безсожалений #переменчиваякарма #котенокмой
Сердито закатывая глаза, я выхожу из «Фейсбука» и лезу в «Гугл», куда лениво вбиваю запрос «Лео Фрост». Я немного напугана произошедшим прошлым вечером. Лео был лучше, вопреки моим ожиданиям. Да весь вечер был неожиданно приятным. Да, в целом он позер — он был снобом на презентации «Пчеловода», и я слышала его сексистские выражения на ретро-ярмарке, — но момент с поэзией и то, что он не повел себя как придурок, когда меня тошнило, его стычка с отцом и тот великолепный набросок… Я, как бы сказать, не ненавидела его.
«Гугл» выдает несколько статей о Лео Фросте, вундеркинде рекламы, его подъеме на вершину под руководством влиятельного и безжалостного Руфуса Фроста и о том, что он получил номинацию на премию лондонской рекламной ассоциации — благодаря чему стал самым молодым номинантом на эту премию. Я уже прочитала все это, изучая его несколько дней назад, потому миную эти статьи и просматриваю бесчисленные сайты со слухами, которые регулярно ловят Лео в крутых барах, на модных вечерах и во время отдыха со знаменитостями. Я переключаюсь на картинки «Гугл». Среди них есть фото его рекламных рисунков — пустых и холодных работ для рекламы машин, гольф-клубов, пива и прочих мужских штук, — но основную массу составляют снимки папарацци, на которых Лео запечатлен с моделями в его объятиях. О, а вот он с Валентиной. Они уходят из клуба, она целует его в щеку, а он высокомерно лыбится в камеру.
Судя по тому, как на фото изогнуты его губы, его Купидон летает чуть выше и ухмыляется… Прошлой ночью он был совсем другим.
Может, у него есть злой близнец.
Может, и нет — это же не «Любовь и тайны Сансет Бич»[48].
Запутавшаяся, я захожу в телефонную книгу и набираю номер Валентины.
Она отвечает после трех гудков.
— Джесс? Это ты?
— Я. — Я сажусь в кровати, поправляю подушку за спиной и делаю глоток воды.
— Джесс, моя ясная сладость, как ты там? Как продвигается мой любимый проект? Я так взволнована.
— Эм, думаю, все хорошо… Вообще-то, я звоню, потому что вчера мы с Лео сходили на первое свидание.
— Подожди, я на ланче, здесь шумно, давай, я выйду.
Я слышу ее извинения перед тем, с кем у нее встреча, а потом цокот каблуков по деревянному полу.
— Я здесь. Продолжай. Рассказывай. Как прошло? Он гребаный террорист, да? Такой очаровательный. И такой придурок.
— В общем, потому я и звоню, Валентина. Лео Фрост, несомненно, недостойный болван, тут и думать нечего, но он не был, ну, не был полным придурком. Он был совсем не таким, как я ждала…
— Он очаровал тебя роскошным ужином и дорогими винами, верно? Вручал экстравагантные подарки? Экзотические цветы? Шоколад ручной работы «Артизан»? Говорил, что твое лицо слаще нектара? Очень легко попасться на эти уловки, но…
— Эм, нет, в том-то и дело. Он не сделал ничего из перечисленного. Он не повел меня на ужин. Казалось, будто он хотел, но потом передумал и отвел меня на поэтический вечер. В какую-то маленькую кофейню.
На том конце телефона лишь тишина.
— Поэзия? Боже.
— И я о том же, понимаешь?
— Хм-м-м. — Я слышу, как она длинным ногтем стучит по трубке. — Когда мы виделись, он никогда не говорил о поэзии. Он, само собой, пытался затащить тебя в постель?
— Эм, нет. Фу. Но я источала энергетические волны «не такой девушки», как велела бабушка.
— Господи… Должно быть, он пробует новые стратегии. Наверное, все дело в этом. Лео — акула, и что касается женщин, то единственное, чего он хочет — это затащить их в койку, а потом, когда станет скучно или когда он почувствует давление, бессердечно бросить. Должно быть, он меняет стиль… Любопытно. Не теряй головы, милая, наивная Джессика. У тебя должно быть превосходство над ним. Следуй бабушкиным советам и помни, с кем имеешь дело. Держи меня в курсе дела, хорошо? Мне нужно возвращаться на ланч, но скоро еще пообщаемся, и, Джессика, помни… Лео Фросту нельзя верить.
Она говорит так, словно я иду на войну. Ого. Бедная Валентина. Он и правда сделал ей больно.
Я прощаюсь и нажимаю на кнопку завершения вызова.
Лео Фрост. Художник. Мыслитель. Человек. Нельзя верить.
То есть, все было игрой? Он думал, что таким я хочу его видеть и потому вел себя подобным образом? Чтобы просто затащить в постель? Похоже на то, что с ним делаю я…
Я вспоминаю, как Лео аккуратно снимал шарф с моей шеи, как придерживал мои волосы. Вообще весь вечер и его сентиментальность. Как он советовал закрыть глаза и просто «выплеснуть все» перед моим выходом на сцену. И ведь я так, черт подери, и поступила.
Ох, он хорош. Он охренительно хорош.
Ближе к пяти часам я чувствую улучшение и, судя по сообщениям, Пич тоже. Бабушка носится из моей комнаты в комнату Пич и обратно, чтобы принести нам воды и успокоить банальностями. Я же между забегами в туалет и накатывающей жалостью к себе смотрю на айфоне шоу «Вас сняли»[49].
Когда раздается очередной стук в дверь, я думаю, что это бабушка принесла очередной порошок для восстановления жидкостного баланса, но ошибаюсь. Это Джейми. Он вплывает в комнату, а за ним следует мальчик в футбольной форме с логотипом «Лидс Юнайтед» и с футбольным мячом в руке. За ними вбегает бабушка, чтобы как можно скорее измерить мою температуру в миллиардный раз.