— Думаешь, это бред?
Либо Лео Фрост величайший на свете актер… либо он нервничает? Он кажется нервным.
В груди появляется странное чувство. Трепещущее. Как изжога, но не совсем неприятное.
Нерешительно наклоняясь, Лео лицом тянется ко мне. Его озорной взгляд падает на мои губы, и он усмехается. Я смотрю на его губы, такие надменные и полные, красные… и раздражающе влекущие. Он кладет свою руку мне на поясницу, мягко, но уверенно притягивает к себе так, что я талией прижимаюсь к его торсу, другой рукой он приподнимает мой подбородок. Я устремлюсь ему навстречу, все ближе и ближе, а затем… прямо в последнюю секунду отворачиваюсь, и его губы касаются моей щеки.
Вовремя. Фух.
Фух. Определенно Фух. Верно?
Спина деревенеет от мысли, что я, увернувшись от поцелуя, не на сто процентов думаю в ключе «фух».
Разве я хотела поцеловать его? Нет. Конечно же, нет. Он придурок. Сексистская свинья. Злобный начинатель медленных хлопков. Тот, кто разбил сердце Валентины.
Лео превосходно отходит от моего отказа, проверяя телефон на предмет подъезжающей машины.
Когда он говорит по телефону, я снова смотрю на его рот.
Это приятный рот. Высокомерный, да, но еще добрый и, ну, великолепный.
Твою мать.
Почему я не могу прекратить смотреть на рот Лео Фроста?
Не будь дурой, Джесс. Это все только видимость. Он прекрасен в этой синей рубашке-поло, здесь душно, ты выпила шампанского, может, он не так ужасен, как ты думала, и, может, он куда глубже, чем тебе казалось, но это не значит, что он тебе симпатичен. Твою мать, не значит.
Лео замечает, что я пялюсь на его рот, и широко улыбается. Я быстро отвожу взгляд в сторону, делая вид, будто ищу в сумочке какую-то несуществующую вещь.
Когда он убирает телефон, то спрашивает:
— Ты свободна завтра вечером, Люсиль? Сегодня мы много говорили обо мне, а я бы хотел больше узнать о тебе.
— Да, свободна, — отвечаю я без заминки.
Но кто это был, Джесс или Люсиль, я не знаю.
Внезапно нервничать начинаю и я.
На машине до Бонэм Сквер я еду с довольно странным ощущением. Что-то вроде порхающих бабочек, но не в приятном смысле. Откровенно говоря, я выпила много шампанского и, наверное, нужно просто прочистить желудок. Надеюсь.
Я вспоминаю, как Лео грустил, когда в галерее говорил о своей матери, как смешил меня у фонтана, как наклонился, чтобы поцеловать. Затем думаю о том, каково это — быть поцелованной им. Готова спорить, Лео Фрост потрясающе целуется…
Нет.
Мне не нравится Лео Фрост.
Я кривлюсь, реагируя на предательство мозга. Прекрати, мозг.
Я пытаюсь взять себя в руки. Может, Лео Фрост источает больше тестостерона или специальных феромонов, я их нанюхалась, вот мои тело и мозг и отреагировали, как отреагировали бы у любого нормального человека? Другой причины, почему я его почти поцеловала, нет. Или… Может, сама того не осознавая, я пала жертвой влияния Лео Фроста? Попала под тот магнетизм, о котором на презентации Дэвиса Артура Монблана говорили Валентина и Саммер? Может, в этом и заключается магия Лео Фроста: уверенный и харизматичный придурок снаружи и чувствительный художник с ранимой душой — внутри? Может, это и есть его фишка, вероятно, так он и пленяет сердца, чтобы потом прожевать их и выплюнуть.
Я делаю мысленную пометку утром снова позвонить Валентине и как можно больше узнать о том, каким он был с ней. Мне нужна поддержка.
Когда машина подъезжает к бабушкиному дому, я благодарю водителя и выхожу. Поднимая голову, я решительно пересекаю улицу.
Добираясь до двери, вижу, что свет внизу включен. Джейми в клинике.
Видите. Вот что мне нужно. Мне нравится Джейми. У нас с ним просто секс. Из-за него я не нервничаю и не испытываю никаких непонятных ощущений, и это к лучшему. Так безопаснее.
Ух. Все слишком странно. Сердце вырывается из груди. Мне это не нравится. Нужно избавиться от этого ощущения, и как можно скорее.
Это можно исправить только одним путем.
Я взбегаю по лестнице, влетаю в вестибюль, с силой стучу по двери клиники. Джейми открывает тут же, как будто ждал меня.
— Здорово, Джесс, — приветствует он меня с теплой улыбкой. — Как твое…
— Давай займемся сексом, — перебиваю я его, заталкивая обратно в клинику и захлопывая дверь за нашими спинами. — Прямо сейчас.
Вот. Так-то лучше. Я снова могу дышать. Прелестная, обыкновенная сексуальная разрядка с Джейми, и нет больше кошмарных серьезных мыслей, нет никакой симпатии к неправильным людям. Я обратно надеваю солнечные очки, и Джейми предлагает:
— Хочешь прогуляться?
Я пожимаю плечами.
— Почему нет?
Сделать круг по парку — хороший способ проветриться. Мне не удалось сегодня побегать. Кроме того, мне пока не хочется рассказывать о сегодняшнем свидании бабушке и Пич. Если это возможно, предпочту не думать о нем вообще.
Мы с Джейми, едва волоча ноги, идем по лиственному частному парку дома Бонэм, а приятный ветер охлаждает наши разгоряченные и вспотевшие тела. Сейчас я, вероятно, выгляжу как надо: спутанные завитые локоны, растекшаяся по лицу тушь, торопливо застегнутое платье. В том и прелесть времяпрепровождения с кем-то простым как Джейми — мне плевать на свой внешний вид. Он приятель. Мой секс-приятель.
— Меня сегодня позвали на свидание, — посмеивается Джейми, когда мы минуем куст с цветущими розами. — Пациентка!
Понимаете? Его позвали на свидание, и он считает нормальным рассказать об этом мне. Круто, обычные сексуальные отношения. Ради того все и задумывалось.
— Пройдоха! — дразню я его, толкая локтем. — Она миленькая?
Джейми убирает руки в карманы.
— Милая. Ее зовут Кико.
— Крутое имя.
— Она японка. Она раз в несколько месяцев приходит узнать о своей умеренной аритмии. Когда она пригласила меня выпить, я даже не поверил. Прямо у стойки администратора, перед другими пациентами!
Я смеюсь вместе с ним.
— Ну и… Что ты ответил?
— Эм, нет. Я ответил «нет».
— Ой, как жаль. Она тебе не понравилась? — интересуюсь я.
— Я сказал ей, что уже встречаюсь кое с кем.
— Да? — Я меняюсь в лице. Джейми останавливается у большого тихо шелестящего дуба. — Что ты делаешь, дурак, почему останавлива…
— Я отказал Кико, потому что… Я встречаюсь с тобой.
Я фыркаю.
— Ты использовал меня как отмазку? Хорошо сыграно, мой друг.
Джейми не отвечает. Просто пристально смотрит на меня, пока ветер обдувает мои кудри.
Он не шутит.
Я качаю головой.
— Но мы же просто спим друг с другом, правильно? Никаких привязанностей и прочего. Помнишь? Ты волен ходить на свидания, с кем захочешь. Я прекрасно это пойму.
Конечно, я расстроюсь, что у меня не будет доступа к телу мужчины, когда мне это будет нужно… Но я переживу это. Определенно.
Джейми берет меня за руку.
— Ты же не думаешь так на самом деле, Джесс? Что мы просто «спим».
Я смущенно забираю свою руку обратно.
— О чем ты, Уиллис[59]?
Джейми хмурится — это ему не идет.
— Джесс, про «никаких привязанностей» ты говорила две недели назад, но с тех пор мы видимся почти каждый день. То есть встречаемся. Совершенно ясно, что это больше, чем просто секс. И я знаю, что ты это знаешь. Я знаю, ты чувствуешь это.
Что, мать вашу, происходит? Я таращусь на Джейми, чтобы увидеть, что он шутит, что он вот-вот раскроет, что это всего лишь розыгрыш, чтобы хорошенько посмеяться. Но он выглядит серьезно. Крайне серьезно.
Вот, бляха муха.
Он взял и привязался.
Джейми Абернати по-дурацки привязался ко мне, как глупая эмоциональная пиявка. Мне казалось, я четко донесла свою мысль. Разложила все по полочкам.
Сердито фыркнув, я резко разворачиваюсь и, минуя постель полную примятых бледно-желтых нарциссов, быстро иду по парку обратно к дому бабушки.