На меня снисходит озарение, и я опускаю плечи.
Думаю, к этим людям у меня тоже есть чувства.
Я бью себя по голове. Что происходит? Я превращаюсь в настоящую неудачницу.
Я наблюдаю за бабушкой и Пич, смотрящими телевизор. Две недели назад они были для меня незнакомками. Теперь же…
Ох, да кого я обманываю? Я не могу отменить проект. Не могу подвести их. Особенно из-за боязни чувств к парню, которого едва знаю. Я потираю шею и глубоко вдыхаю.
Черт подери.
Ладно. Смена плана. Единственное, что я могу делать в этой ужасной ситуации, это игнорировать глупые чувства к проклятому Лео Фросту. Затаиться, усиленно работать над проектом в роли Люсиль, заставить Лео признаться мне в любви как можно скорее, написать эти дурацкие двадцать тысяч слов, заключить сделку на книгу, дописать ее, спасти мир и только потом уехать. Может, даже на Карибы. Оттуда пошлю Лео письмо с извинениями за то, что дурила его ради денег, мое сердце будет в безопасности, и я заживу долго и счастливо, одна, на пляже.
Я вздыхаю, и благодаря этому звуку меня в дверном проеме замечает Пич. Она бодро соскакивает с кресла.
— Джесс! — выкрикивает она звонко, будто меня на месяц отсылали на пустынный остров. Бабушка награждает меня широкой улыбкой. Никогда еще у меня не было двух людей, которые были рады меня видеть.
— Здравствуй, дорогая, — приветствует меня бабушка. — Как прошло?
— Ты его поцеловала? — спрашивает Пич.
Я скидываю туфли и плюхаюсь в бабушкино синее кресло.
— Поцеловала.
Бабушка прижимает ладони к щекам.
— Ох!
— Каким был поцелуй? — с энтузиазмом интересуется Пич.
Он изменил все.
— Эм…
Я не могу рассказать им правду о поцелуе. Им не нужно знать, насколько он все усложнил, как я смешна, насколько не оправдала ожиданий, допустив мысль, что поцелуй Лео Фроста моет быть лучшим из всех, что у меня когда-либо были; как размышляла о том, что его тело вполне может конкурировать с телом Райана Гослинга в фильме «Эта дурацкая любовь»; что Лео любит фильм «Бриолин 2» и знает все песни оттуда лучше, чем я; что он принес мне бумажный пакет на случай недомогания; что он знает, каково это — потерять маму; что он читал рэп на людях, чтобы рассмешить меня; не могу рассказать о его потрясающих художественных способностях, его глазах, его соблазнительном зрелом аромате, похожем на запах розового дерева.
— … пахучий, — бормочу я мечтательно, утопая в грезах.
— Да? — переспрашивает Пич. — Он пахнет?
— Ой. — Я сразу же возвращаюсь на землю. — Что? Эм… Ага. Он… отвратительно пахнет. Воняет. Как кучка мусора.
Бабушка часто моргает.
— На фотографиях, что мы видели, он казался чистым.
— Ну, еще бы, он хочет, чтобы мы так думали, — говорю я дерзко, хотя внутри вся содрогаюсь.
Понятия не имею, что я несу. Я в смятении. Дурацкий Лео и его рот, поменявший все, тоже дурацкий.
— Боже, — поражается бабушка, морща нос. — Думаю, невозможно узнать человека до конца.
— Верно, — соглашаюсь я. — Не волнуйся. Эм, в следующий раз я дам ему мятную жвачку. Распылю на него дезодорант, когда он отвернется.
— Когда следующий раз? — хочет знать Пич.
Как по сигналу звонит телефон. Это он. Руки немного трясутся, и я роняю телефон на коврик. Я нервничаю. Что за неудачница. Пич глядит на меня с подозрением.
— Ответь, Джесс.
Я медленно киваю, поднимаю телефон и включаю громкую связь.
— Привет, — говорю я обыденно.
— Ты еще не в кровати? А как же твой сон? — шутит он.
— Ой, прекрати, — прыскаю я, как это сделала бы Люсиль.
— Я просто хотел позвонить и сказать, что сегодня я очень-очень хорошо провел день, Люсиль. Охренеть как хорошо.
Бабушка прижимает руку к груди, а Пич показывает большие пальцы.
— И я, — посмеиваюсь я.
— Ты убежала так быстро, что я даже не успел спросить…
— Спросить о чем?
— Ну, дело в том, что в субботу бал Лондонской рекламной ассоциации, и я надеялся, что ты пойдешь со мной в качестве спутницы.
При упоминании бала бабушка чуть не задыхается от удовольствия, быстро встает с кресла, открывает бар, достает еще два бокала и разливает по ним шерри. Как только я соглашаюсь пойти на бал и завершаю разговор, бабушка протягивает бокалы мне и Пич.
— Кажется, кто-то терзается! — заявляет она взволновано.
— Кто? Что? — шиплю я. — Кто теперь?
— Мистер Фрост, — отвечает бабушка, бросая на меня странный взгляд. — Кажется, негодяй сражен тобой. Или Люсиль, и такое может быть.
— Ох. Да. Это точно.
— Мы определенно на верном пути. Ты необыкновенная, Джесс. Должна признать, у меня были сомнения, но ты изумительная ученица. — Ее глаза загораются. — Я так горжусь тобой.
Она гордится мной.
Раньше мне никто такого не говорил.
Бабушка тянется ко мне и заключает в объятия. Она легонько сжимает меня, а я тем временем жду дискомфортной щекотки, которая обычно появляется при публичном выражении чувств и охватывает все тело.
Но, к моему удивлению, ничего не происходит.
Глава тридцатая
Избегайте неловкости на первом свидании при помощи двойного свидания. Во-первых, обедать со знакомыми весело, а во-вторых, темы для разговора не иссякнут.
Матильда Бим, руководство «Любовь и Отношения», 1955
Мне снится чудной сон — о призраке в корсете, который выходит замуж по расчету за Майкла Кэррингтона из «Бриолина 2», — а потом Пич будит меня, тряся за плечо. Ее большие руки фермерской девчушки куда сильнее и тяжелее, чем ей кажется. Я отталкиваю ее до того, как она умудряется вывихнуть мне что-нибудь.
— Ой! Боже, Пич, — бормочу я, протирая заспанные глаза. — Лучше бы это было срочно.
— Гэвин здесь! — выпаливает она.
— Что? Гэвин?
— Почтальон, — напоминает она мне слегка раздраженно. — Он принес посылку, за которую нужно расписаться. Я ничего не заказывала, да и Матильда тоже, я точно знаю. Это твоих рук дело?
На моем лице растягивается невинная улыбка, потому что это действительно была я. Она бы так и откладывала приглашение, так что я заказала кое-что онлайн, чтобы за это нужно было расписаться.
— Это большая посылка? — уточняю я сонно. — Большая, твердая посылка?
Пич хмурится.
— Тихо. Ты говорила, что будешь стоять рядом, когда я попрошу его пойти куда-то. В качестве поддержки. Вставай!
Я сажусь на кровати.
— Эх… Могу я хотя бы одеться? — Изучаю свои спутанные волосы и старую футболку-ночнушку с логотипом AC/DC.
— Нет, ну же, ты обещала! — Она устремляет на меня взгляд, который, думаю, считает испепеляющим. И морщит свои тонкие милые губки. — Ты нужна Леди Пи, — говорит она серьезно.
Черт.
Я пью воду из стакана, стоящего у кровати, натягиваю халат и неохотно бреду вниз, плетясь за неугомонной Пич.
Мы добираемся до входной двери, и я вижу Гэвина, почтальона в шортах, который в руках держит маленький сверток.
— У него крошечная посылка, — шепчу я Пич.
— Тише, — шипит она в ответ, поворачиваясь к Гэвину с широкой улыбкой. Она выглядит странно. — Приве-е-е-ет, Гэвин. П-приве-е-ет.
— Эм, привет. — Он изгибает брови, удивляясь моему присутствию.
— Йоу, — машу я, не проснувшись. — Не обращай на меня внимания! — Забрав маленькую упаковку, я ставлю подпись на небольшом электронном регистрационном планшете. Пару секунд мы все молча смотрим друг на друга.
Я подталкиваю Пич плечом и бросаю на нее подбадривающий взгляд.
— Ах… да, Гэвин. Я… я… — начинает она, и ее щеки окрашиваются насыщенным красным цветом. — Я…
— Пич. Хотела бы ты… — в свою очередь начинает Гэвин, пятясь со смущенным видом. — Ух…