– О чём вы думаете, госпожа Эльма? Вы смотрите на меня так, словно собираетесь выставить на торги, и решаете, какую сумму за меня запросить.
– А за сколько бы ты себя продал?
– Смотря, кто покупатель… Вам бы я отдался за один поцелуй.
Эльма встала и пересела на скамью Лоя. Взяв его лицо в ладони, запечатлела на губах парня нежный возбуждающий поцелуй. Вёсла выпали из рук мужчины, и он заключил её в крепкие объятия.
Насладившись поцелуем, Эльма мягко высвободилась из объятий и вернулась на своё место.
– Теперь ты мой навек?
– Да… – выдохнул ещё не пришедший в себя мужчина. – Я ваш раб, хоть и без серебряного ошейника…
– Кстати, он свободен… Если хочешь, могу его подарить. Думаю, он будет неплохо смотреться на твоей шее.
– Брайт глупец, если пытался сбежать от такой прекрасной женщины… Я бы от вас никогда не ушёл, даже если бы вы меня прогоняли.
– Каждому своё… Брайт любит свободу, а ты женщин. Сколько у тебя их было: десять, двадцать, сотня? Свободных и невольниц, девственниц и шлюх…
– Сколько было, тех уж нет… Я же не спрашиваю, сколько у вас было мужчин?
– А я и не скрываю: Брайт был пятым и самым лучшим из них.
– Почему же вы его отпустили?
– Он меня не любит.
– А вы хотите любви?
– Я хочу любви, как всякая женщина.
– Мало кто в Глайсиме считает вас женщиной… От вашего вида всех бросает в дрожь. В гарнизоне о вас и ваших подругах ходят жуткие слухи. Если хоть половина из них правда, то вы – исчадие ада и бессердечная… – Лой умолк на полуслове и смущённо улыбнулся.
– … сука, – закончила за него девушка. – Я знаю, как меня называют. Возможно, это прозвище вполне заслужено. Но такова моя натура, им придётся с этим смириться. Чужая слабость меня раздражает, я ненавижу трусов, подлецов и предателей. Я воин. Меня с детства отучали от жалости, слабости, сожалений. В шестнадцать лет, на выпускном экзамене, я должна была убить щенка, преступника и раба. И я их убила без сожаления и угрызений совести.
– Странные обычаи у вашего народа… – пробормотал поражённый Лой.
– Ты всё ещё хочешь меня? Не боишься? – подалась вперёд Эльма, пристально глядя в глаза мужчины.
– А любовников в пылу страсти вы не убиваете?
– Я не паучиха, – иронично хмыкнула девушка.
– Значит, я могу вас без опаски поцеловать?
– Только, если я пожелаю.
– А вы не желаете этого?
– Сейчас нет. Греби, Лой, греби…
Глава 11
Высадились на том же месте, где в прошлый раз разбили лагерь. Здесь всё осталось в том же виде, как они оставили, так что им не пришлось начинать всё сначала. Лой только натянул тенты от ночной росы над ложами из юсса и травы, и разжёг костёр. Поужинав, Эльма прихватила арбалет и отправилась на вечернюю охоту. Солнце едва коснулось верхушек деревьев, а в лесу начали сгущаться сумерки. Девушка решила устроить засаду у небольшого болотца, чтобы настрелять птицы на завтрак. Большие и жирные утки-болотницы с шумом устраивались на ночлег, перелетая с места на место, или, усевшись на нижних ветках чахлых деревцев, громко переругивались из-за лучшего места. Спрятавшись в зарослях оули, Эльма без труда подстрелила пять штук за четверть часа.
Подобрав добычу, вернулась в лагерь. Здесь уже ярко пылал костёр, Лой сидел у костра и тщательно точил лезвие меча, что-то тихонько напевая. Эльма подвесила уток на сук и села напротив.
– Охота была удачной? – спросил Лой, бросив на девушку короткий взгляд.
– Несколько болотных уток.
– Неплохая дичь. Они мне нравились… Мы здесь славно поохотились в своё время, – лицо мужчины вновь осветила яркая улыбка. – Дичь здесь непуганая.
– Это охотничьи владения Глая, но он здесь бывает редко.
– Говорят, вы приёмная дочь капитана… Это правда?
– Да.
– Говорят, он привёз вас пленницей, получив в уплату долга от какого-то знакомого…
– Да.
– Чем вы его очаровали, что он сделал вас дочерью и госпожой Глайсима?