Даже в этом одном слове звучало напряжение. Все сидели смурные, задумчивые, словно у гроба родственника. Неохота им отправлять на подвал не самого плохого офицера?
— Значит, так, товарищ капитан, — ого, как официально начал командир! — Недавно вы сформировали разведывательно-диверсионную группу, включив в неё некоторых из лучших разведчиков Народной милиции. Не только из нашего особого батальона, — не преминул он подпустить небольшую саморекламку, — но и из других подразделений и соединений — из второй и четвёртой бригад. Группа боеготова, взаимодействие отработано хорошо.
Ага, это же он больше для гостей говорит! Полноценных тренировок было только дня два, между которыми Рождество. Да сегодня вот с утра. И то оторвали. Перс прекрасно знает, что взаимодействие как раз пока не очень. Особенно между тройками. Буран добивался предупреждающего понимания друг друга, на уровне инстинкта! Чтобы мыслили одинаково, а не как на вчерашней тренировке спонтанной засады. Куляб за Злым попросту не успевал сообразить и среагировать.
— На данный момент появилась срочная работа, очень важная, — продолжал командир. — Доложите, готова ли ваша группа к выполнению ответственного задания в тылу врага? Очень важного задания?
Алексей ещё раз бросил быстрый взгляд на присутствующих. В тылу? Обычно разведка шебуршала на ЛБС, на нейтралке, подгаживая по мере возможностей опорным пунктам укропов и выявляя их систему обороны. В тылы противника ходили редко и по особым поводам. Сопровождая, например, какую-то группу дальнего замаха, как вон перед Новым годом…
Что это может быть за задание такое, «ответственное» на «минусе»? Подорвать чего? Генерала укропского схитить? У него ребята всё же не спецназёры, а разведчики, хоть и с подготовкой повыше средней. Да и не группа это, а два звена всего. Сразу бросать её глубоко за «ноль» — это не слишком… осторожно, скажем так. Так что как бы тут не сглупить. Отказаться не имеешь права, но сказать «готовы», а потом мямлить что-то тягучее, понимая, что не по плечу задача, — еще хуже.
— Группа готова исполнить любое задание, товарищ подполковник! — со всем уставным рвением отрубил Кравченко. И поддержал немудрящую рекламку со стороны командира: — Как зам по боевой подготовке могу доложить, что во всём батальоне любая группа готова исполнить любое задание!
Отрапортовав как положено и заметив одобрение в глазах командира, Алексей продолжал прокручивать в голове варианты.
Перс и Куга — свои. Они бы не сказали: «Очень важное задание». Формулировка явно не от них. И что касается его группы, то они отчётливо знают её состояние. Значит, это инициатива гостей. Откуда они знают его? Да так, чтобы верстать задачу сразу на него, пренебрегая другими, куда более сколоченными группами батальона?
Тарас на него навел? Но он знает Бурана со слов Мишки, вместе на выходах они не были. Но Тарас завязан на пропаганду и пиар. Значит, полковник — Алексей мысленно наделил второго штабного этим званием — получил установочную информацию на Кравченко от него, от Тараса. Получается, этот полковник либо что-то по замполитной части, либо бери выше — куратор.
Теперь МГБшник. Этот так просто не просчитывается. На опера не смотрится. Сидячий. Штабной. На фоне военных гостей должен представлять какой-нибудь политический отдел в их конторе.
Бэтмен, которому сегодня как раз девять дней, и душа его уже принесена на поклонение к Господу, здесь ни при чем. «Айдаровское» покушение на Новый год? Надо забить что-то «айдаровцам» по их раскрытой сети? Но тогда было бы больше контрразведчиков и комендачей, тот же Томич. Значит? Значит, что-то нацики наделали. Причём политически враждебного, раз тут замполиты в основном.
Замполитами они, конечно, не были, но Кравченко привык называть так офицеров этой специальности по рассказам отца и, так сказать, старших товарищией. Армия — штука консервативная…
— Во орёл, — проворчал «армянин», впрочем, невредно. — Любая — любое. Прямо мечта…
И неожиданно кинул прямо в лоб:
— Слыхал, у тебя, капитан, были какие-то проблемы с батальоном «Айдар»?
Ну, точно! «Айдар»!
За эти последние дни он не раз задумывался, не перешёл ли всё же известных границ в своей мести убийцам отца?
Не потому задумывался, что от нацистов прилетела ответка в виде гранаты в окно и похищения Ирины. Само как-то получилось, спонтанно. Нет, кара тем, кто казнил его отца за верность родине и убеждениям, должна постигнуть каждого, кто участвовал в том грязном убийстве. Он, Алексей Кравченко, обещал это душе Александра Кравченко, и слово своё, сына отцу, сдержать обязан. Это не обсуждается.