«Ведь он знает намерения (пандавов) и поэтому запугивает нас. Я замечаю у него чрезмерную привязанность к Арджуне. И в самом деле, едва завидев Бибхатсу, приближающегося (сюда), он уже восхваляет его. Нужно сделать такие приготовления, чтобы войско наше не было расколото. Нужно предпринять такие действия, чтобы наше войско, оказавшись вне пределов своей страны в период жары и находясь в дремучем лесу, не попало во власть врага и не поддалось смятению. Как можно восхвалять врага, услышав лишь ржание его коней? Кони ржут всегда — и когда стоят, и когда идут. Точно так же всегда дуют ветры и постоянно проливает дождь Васава. И раскаты грома слышатся тоже часто. Что же должен сделать Партха и почему его следует прославлять? Если же не так, то (все это Дрона говорил) только из желания (сделать добро Арджуне) или же из ненависти, или исключительного гнева по отношению к нам.
«Наставники сострадательны (ко всем существам), мудры и способны распознавать зло, но когда возникает великая опасность, с ними никогда не следует совещаться. Произнося различные речи в сверкающих дворцах, в собраниях и других общественных местах, ученые появляются на своем месте. Совершая множество чудес в собрании, ученые блистают (своим искусством владеть) луком с помощью чудодейственных заклинаний. В знании слабых сторон других, в суждениях о поступках людей, в выявлении недостатков при изготовлении пищи ученые в своей сфере. (Но тут), пренебрегши (мнением) ученых, восхваляющих достоинства врагов, следует определить такой образ действий, чтобы враг мог быть уничтожен. Пусть скот отведут (в безопасное место), пусть войско построят в боевом порядке и пусть дозорные будут расставлены там, где мы должны будем сразиться с врагами».
Так гласит глава сорок вторая в Виратапарве великой Махабхараты.
Глава 43
Карна сказал:
Я замечаю, что все эти многолетние (старцы) словно перепуганы и повергнуты в смятение, ибо все они своими помыслами отвратились от битвы и нерешительны. Если это явился царь матсьев или Бибхатсу, я отражу его (натиск), подобно тому как берег (сдерживает разбушевавшееся) обиталище Макаров.[309] У летящих прямых стрел, выпущенных из моего лука, подобных ползучим змеям, не бывает отклонения (от цели). Выпущенные мною, ловкоруким, стрелы с золотым основанием и с хорошо отточенными остриями покроют Партху, подобно тому как саранча (покрывает) дерево. Пусть от (ударов) тетивы, туго напрягаемой оперенными стрелами, о кожаные нарукавники раздается звук, подобный грохоту двух барабанов. Ведь Бибхатсу провел в аскетическом самоуглублении (последние) восемь да еще пять лет, и он нападет на меня уже с некоторой неуверенностью в битве. Став (теперь) лицом, достойным уважения, подобно брахману, наделенному добродетелями, сын Кунти получит (в ответ) ливни стрел, выпущенные мною тысячами.
Это могучий стрелок из лука, прославленный в трех мирах. Но я тоже, о превосходнейшие из рода Куру, ничем не хуже Арджуны. От летящих повсюду золотых стрел, оснащенных оперением стервятника, пусть небосвод сегодня кажется усеянным светлячками. Убив в сражении Арджуну, я отдам сегодня сыну Дхритараштры неоплатный долг, некогда обещанный мною на словах.[310] Пусть полет (моих стрел), которые оснащены оперением, расчлененным посредине, и расщепляются на части, будет казаться зрелищем полета саранчи в воздухе. Хотя Партха при столкновении подобен громовой стреле Индры, а по силе равен самому Индре, я сокрушу его, подобно тому как при помощи горящих головешек (одолевают) слона. Того пандаву, неотразимого, словно огонь, питаемый вместо поленьев мечами, дротиками и стрелами, тот пылающий огонь пандавы я потушу, (уподобляясь) могучему облаку, испускающему ливни стрел: впереди (этого облака) вместо ветра мчатся быстрые кони и сопровождают его вместо раскатов грома потоки колесниц, (ведомых мною).
Выпущенные из моего лука стрелы, подобные ядовитым змеям, пусть пронзят Партху, подобно тому как змеи (проникают) сквозь муравейник. Опираясь на мощь того оружия, которое мною было добыто от наилучшего из мудрецов — сына Джамадагни,[311] я смогу сразиться даже с Васавой. Я сражу серповидным дротиком обезьяну, сидящую на верхушке его знамени, и сегодня же она упадет на землю, испуская страшные вопли. И крик (нечеловеческих) существ, сидящих на (древке) знамени врага, пусть достигнет небес, когда они, потревоженные мною, станут разбегаться во все стороны. Сегодня я вырву с корнем жало, давно торчащее в сердце Дурьйодханы, сбросив Бибхатсу с его колесницы. Пусть сегодня кауравы увидят Партху, полагавшегося на свою доблесть, лишенным колесницы, с убитыми конями и вздыхающим подобно змею. И пусть кауравы по своему желанию уходят, захватив с собой все богатство, или же, оставаясь на своих колесницах, пусть увидят мою битву.
Так гласит глава сорок третья в Виратапарве великой Махабхараты.
Глава 44
Крипа сказал:
Твое жесточайшее сердце, о Радхея, всегда склонно к битве. Но ты не ведаешь истинной природы вещей и не представляешь себе идущих от них последствий. Ведь существует множество средств к достижению цели, замышляемых на основании шастр.[312] Но из них битву знатоки прошлого считают самым пагубным. Только когда сражению благоприятствуют место и время, оно может быть победоносным, но сейчас, когда ему не благоприятствует время, оно не будет успешным. Проявление же героизма в подходящем месте и в удобное время способствует удаче. Удобный случай для (совершения) дел должен определяться благоприятным стечением обстоятельств. Ведь, придавая значение (словам заверения) колесничного мастера,[313] ученые люди никогда не решаются (на сражение).[314] Поразмыслив (обо всем этом), нельзя признать столкновение с Партхой подходящим для нас. Он один защитил кауравов (от гандхарвов) и один удовлетворил (бога) Агни![315] Он один в течение пяти лет соблюдал обет воздержания (на склоне Химавана), он один, посадив Субхадру[316] на колесницу, вызвал на поединок Кришну. В этом самом лесу[317] Кришна[318] вызволил Кришну (Драупади), похищенную (Джаядратхой). Один он в течение пяти лет изучал у Шакры (искусство владеть) различным оружием, один он, покорив объединенное войско (врага),[319] снискал славу для кауравов. Один тот усмиритель врагов победил в бою царя гандхарвов Читрасену и без промедления — все его непобедимое войско.
Им одним были сокрушены в битве данавы, ниватакавачи и калакханджи,[320] которых не могли победить даже боги. Что же на самом деле тобою одним, о Карна, здесь было совершено прежде? А между тем ведь каждым из (пандавов) были покорены хранители земли! Ведь даже Индра не смеет сразиться с Партхой в бою! Поэтому тот, кто желает сразиться с ним, — тому надлежит принять лечебное средство. Ты хочешь, протянув свою правую руку и не прикасаясь указательным пальцем, вырвать зуб у разгневанной ядовитой змеи. Или, бродя один по лесу, ты хочешь, вскочив на возбужденного слона, отправиться на нем в город, не имея стрекала. Или же, умастив себя топленым маслом и облачившись в лохмотья, ты хочешь пройти через пылающий огонь, питаемый топленым маслом, жиром и салом. Кто, связав себя (по рукам и ногам) и повесив на шею огромный камень, переправится через океан только при помощи своих рук? Какое же, в самом деле, мужество в этом?
Тот недалек умом, о Карна, кто, будучи неопытен во владении оружием и весьма слабосилен, захотел бы сразиться с Партхой, столь могучим и искусным во владении оружием. Нечестно обманутый нами и освободившийся через тринадцать лет от тенёт (изгнания), этот лев уничтожит нас без остатка. Нагрянув по неведению на Партху, находящегося в уединенном месте, словно огонь, скрытый в колодце, мы очутились в величайшей опасности. Но когда приблизится Партха, мы — вместе сразимся с ним, хотя он и неодолим в бою. Пусть войска, облаченные в доспехи, станут здесь и, построенные в боевые порядки, пусть приготовятся к удару. Дрона, Дурьйодхана и Бхишма, ты[321] и сын Дроны и мы сами [322] — все сразимся с Партхой. Не проявляй поспешности, о Карна, (пытаясь сразиться один). Мы шестеро воинов[323] на колесницах, если будем стоять, объединившись, сможем состязаться с Партхой, решившимся (сражаться) и неистовым, как громовая стрела. Старательно построив войска в боевом порядке, мы, превосходнейшие лучники, сразимся с Арджуной, подобно тому как (сражались) данавы в битве с Васавой.
309
Макары (makara) — мифические морские чудовища, исполинские крокодилы или акулы. Обиталище Макаров (makaralaya), т. е. океан.
310
Еще когда кауравы и пандавы обучались военному искусству, они должны были показать его на состязании. Арджуна, любимец Дроны, оказался первейшим. Однако неожиданно отважился оспаривать у Арджуны первенство Карна, внебрачный сын Кунти, воспитанный возницей-сутой, но не был допущен пандавами к состязанию под тем предлогом, что он сын простого возницы-суты, не помнящий своего родства (хотя он родился от бога Солнца). Но Дурьйодхана, ненавидевший Арджуну, видя в Карне достойного для себя союзника, тут же посвятил его на царство Анга царем и сделался его верным другом. Карна дал обещание Дурьйодхане отплатить ему со временем за оказанное ему благодеяние.
311
Джамадагни (jamadagni) — брахман и великий подвижник, потомок Бхригу, сын Ричики и Сатьявати и отец Парашурамы. Сын Джамадагни (jamadagnya), т. е. Парашурама («Рама с топором») — великий воин и подвижник. Отличавшийся большой щедростью, он раздал все свое богатство и землю брахманам, а драгоценное оружие отдал Дроне. По-видимому, здесь имеется в виду именно это оружие, так как, согласно Махабхарате, сам Карна получил дротик от Индры.
312
Шастры (castra) — древние священные книги, где в лаконической форме излагались обязанности индийцев. В дальнейшем из такого рода произведений возникла специальная научная литература, т. е. дисциплины и трактаты по различным отраслям знаний, основанных на ведах. Под шастрами часто понимаются вообще трактаты, или руководства, по различным научным дисциплинам.
313
Согласно толкованию Нилакантхи, слова заверения колесничного мастера следующие: divyo yam maya nirmito rathah sudrdhango 'nena tvam devan api sarvatha jesyasi, т. е. «Это сделана мною дивная колесница, отличающаяся большой прочностью, на ней ты победишь даже всех богов!». В этих словах колесничный мастер явно увлекается в восхвалении своей работы. Тут намек на хвастливую речь Карны, дабы умалить ее впечатление.
314
Не решаются (на сражение) (
316
Субхадра (subhadra) — букв. «весьма счастливая», «благоденствующая», «счастливейшая», имя дочери Васудевы и сестры Кришны. Субхадру похитил и взял себе в жены Арджуна, опасаясь, что на сваямваре (свободном выборе жениха) она могла бы избрать другого.
317
По-видимому, в лесу Камьяка, где жили в изгнании пандавы вместе с Драупади, а теперь расположились лагерем войска кауравов в ожидании появления Арджуны.
318
Кришна (krsna) — букв. «темный», один из эпитетов Арджуны, данный ему отцом по той причине, что он был привлекательным мальчиком. {См.: Виратапарва, гл. 39, шл. 20, стр. 71).
319
Объединенное войско (врага) (samyamini) — такое значение можно вывести при этимологическом толковании самого термина, объясняемого из сложного глагольного корня samyam («обуздывать, укрощать, усмирять»). Вриддхирование (т. е. возведение во вторую ступень вокализации) первого слога указывает на то, что это имя производное, причем с собирательным значением. Женский род этого имени дает основание считать его синонимом, заменяющим предполагаемое слово sena («войско»), тоже женского рода (или же определением к нему). На возможность такого предположения наводит нас и текст бомбейского издания памятника, где вместо этого термина samyamini стоит слово art («враг»). Предположить же в этом слове географическое название представляется маловероятным. В этой полушлоке речь идет о победе пандавов (Арджуны и Бхимы) над объединенным войском гандхарвов. Кауравы во главе с Дурьйодханой проникли в лес Камьяку, дабы убедиться воочию, в каких бедственных условиях проводят пандавы дни своего изгнания. Однако они встречаются с войсками гандхарвов, возглавляемых Читрасеной. Бхима, узнав об этом, радуется. Но Юдхиштхира укоряет его и велит ему и Арджуне освободить Дурьйодхану ради сохранения чести своего рода. На предложение Арджуны освободить Дурьйодхану мирным путем Читрасена отвечает отказом. Тогда возникает страшная битва между Арджуной и гандхарвами во главе с Читрасеной. Последний восхищен доблестью Арджуны и объявляет себя его другом. Дурьйодхана получает свободу и вместе с кауравами возвращается в Хастинапур.
320
Ниватакавачи и калакханджи. — Ниватакавачи (nivatakavacah) — букв. «облаченные в неуязвимые панцири», в индийской мифологии разряд многочисленных данавов (демонов), обитавших во чреве океана. Калакханджи (kalakhanjah) — букв. «черноволосые», название племени асуров, обитавших в (волшебном летающем городе Хираньяпуре. Данавы ниватакавачи и асуры калакханджи вместе с волшебным городом Хираньяпурой были сокрушены Арджуной по просьбе Индры оказать ему услугу взамен платы, положенной ему как учителю за обучение Арджуны искусству владения божественным оружием.
322
Мы сами (vayam), т. е. Крипа, который говорит о себе в Pluralis'e (во мн. ч.) из-за скромности.
323
Мы шестеро воинов (vayam. sadrathah), т. е. Бхишма, Дрона, его сын Ашваттхаман, Крипа, Дурьйодхана и Карна.