Но все-таки человек, создавая дружеские отношения по своему желанию, свободен в выборе и потому чаще всего поступает по благородной справедливости. Рейчел знала, что никто не обязан тебя любить, но, если между людьми возникла взаимная симпатия, доверие и общность взглядов, такие отношения сильнее и дороже любой самой страстной любви и родственной привязанности. Поэтому все эти годы она старалась стать другом своей дочери и поступала с ней так, как поступает верный друг, а не обожающая или строгая мамаша.
В апреле Дженнифер исполнилось восемнадцать лет. Карл позвонил, поздравил дочь и извинился, что не может приехать. В начале мая он должен показать синопсис сценария продюсеру. У него их несколько, но, какой именно подойдет, он не знает. На всякий случай надо иметь парочку уже готовых сценариев, а не только синопсисов. В общем, сейчас самая запарка. Но летом они обязательно увидятся. Рейчел взяла трубку и грустно спросила:
– Ты все еще сердишься?
– Нет, – ответил Карл, – я обошелся. Мне дали в долг мои новые друзья. Мир, знаешь, не без добрых людей.
– Так когда мы увидимся? На Пасху? На День независимости?
– Пасха будет через две недели, созвонимся… – И Карл повесил трубку.
Перед сном, когда возбужденная Дженнифер не могла заснуть, рассматривая подарки, Рейчел зашла к ней в комнату пожелать спокойной ночи.
– Мне очень жаль, что папа не приехал, – сказала она.
– Да ничего, я привыкла, – снисходительно ответила Дженнифер. – Он никогда особо не напрягался ради нас.
– Зачем ты так говоришь? Это твой отец, надо любить его таким, какой он есть.
– Если ты мне объяснишь, зачем вообще нужен отец, я пойму и про дочернюю любовь.
– Дженни, что с тобой? Ты уже стала взрослой и начала ставить вопросы ребром? Отец нужен для защиты, поддержки, помощи, для мужского начала. Знаешь, инь и ян… они дополняют друг друга и в мире царит гармония…
– И ты серьезно говоришь мне эту дребедень? Даже не улыбнувшись? Какая гармония, когда вы все годы собачились из-за денег и кто кого умнее… Моей защитой и поддержкой была всегда ты, не говоря уже о деньгах. Когда я была маленькая, папа вообще меня не замечал, потом вдруг ему стало интересно рассказывать мне разные истории. Ведь я не спорила с ним и не перебивала его, как ты. А потом он уехал жить в Калифорнию. И, если честно, без него стало намного спокойнее. По крайней мере, когда мы приходим с шопинга, не надо прятать покупки и рвать магазинные пакеты в мелкие клочья.
Рейчел стояла как громом пораженная. Она никогда не замечала таких негативных сторон семейной жизни. Ну спорили, ругались, а где не ругаются. А какой прекрасный секс у них был, особенно вначале…
– Дженнифер, есть такие стороны отношений, которые ты пока не можешь понять, но они цементируют семью…
– Это ты о сексе? Ради этого не стоит замуж выходить… Потрахались и разошлись. Ты спишь с отцом раз в полгода и вся извелась из-за этого.
А была бы ты свободна, то могла бы иметь секс каждый день и с разными парнями… Рейчел онемела.
– Дженни, ты уже не девушка? – спросила она упавшим голосом.
Дженнифер засмеялась и бросилась матери на шею.
– Девушка. Еще девушка, хотя целовалась довольно часто. Просто я журналы читаю, смотрю кино и вообще, наше поколение по-другому относится к таким вещам. Кстати, в нашем классе я была единственной старой девой… Беда всех отличниц. На личную жизнь не остается времени…
По дороге в тюрьму Рейчел почему-то вспомнила этот разговор. Сегодня Дженни сказала, что идет с подругой и двумя парнями потусоваться. А вдруг она решит начать новую жизнь… То есть половую. Ну и что, она уже совершеннолетняя. И, кажется, имеет представление о сексе куда более обширное, чем Рейчел в ее годы. Не надо думать о плохом, тогда ничего не случится. Надо думать о хорошем. О работе, например. Да, это очень хорошее – ее клиентка Глэдис Коллинз подозревается в убийстве мужа. У нее нет алиби. Единственное спасение в том, что они с мужем были примерными супругами. Но, как выясняется, со стороны может все выглядеть не так… Рейчел верила, что Глэдис не убивала мужа. Она всегда это чувствовала. Профессиональная интуиция никогда ее не подводила. Самое неприятное в деле было то, что Глэдис поехала в момент убийства встретиться со своим бывшим бойфрендом и скрыла это от мужа. Чтобы его не расстраивать. Ей захотелось посмотреть на парня, который ее бросил. Захотелось, чтобы он увидел ее счастливой и довольной. Надо найти всех, кто ее видел в этот момент. Но, как назло, ни официантки из бара, где они сидели, ни служащие аэропорта не обратили на эту пару никакого внимания. Они встречались в Национальном аэропорту в Вашингтоне, и народу там было столько, что всех запомнить невозможно. И все-таки Рейчел надеялась, что ей повезет. Вдруг какой-нибудь служащий подтвердит, что видел Глэдис в аэропорту. В этот момент зазвонил мобильник.
– Рейчел, это следователь Фрэнк Бишоп. Мы нашли убийцу. Это был родственник соседей, он хотел ограбить Коллинзов, думал, что они вдвоем поехали в аэропорт. Наткнулся на хозяина, в общем у парня были проблемы до этого, соседи никому не говорили… Вашу подозреваемую выпустят хоть сейчас. Ордер на освобождение я послал по факсу. Может, захватите оригинал у прокурора?
Рейчел набрала номер прокурора Джонса, своего давнего друга.
– Ну и как это называется, Эшли? Опять вы держали в тюрьме невинного человека… Я подам на вас жалобу…
– А нечего твоей мадам было бегать на свидание к бывшему любовнику… Сидела бы дома – и все бы были довольны. И мужа бы не убили… Так что ей было полезно проветриться…
– Какая ты сволочь, Эшли! Женоненавистник! Тогда бы и ее убили вместе с мужем! Распорядись, чтобы ее сейчас отпустили, я оформлю бумаги завтра. Хоть тут прояви доброту…
– А ты-то чего так стараешься? Плакали твои денежки.
– Не все адвокаты такие алчные. У меня еще два убийства.
– Твой бандюган не скоро дождется суда, еще не всех выловили, а счета Мэри Роджерс заморозили. Я не знаю, чем она будет с тобой расплачиваться…
– Ты всегда что-нибудь приятное скажешь… Рейчел обрадовалась за Глэдис. Но гонорар она, конечно, не получит. Ладно, как говаривала Скарлетт О'Хара: «Об этом я подумаю завтра». А сегодня она обрадует Глэдис. Хотя радость эта весьма двусмысленна. Мужа-то ведь не вернешь… Когда Рейчел входила в тюрьму, Глэдис уже получала свои вещи.
– Отлично. Я вас сейчас отвезу домой.
– Домой? А может, к сестре? Я ей позвоню сейчас. Я боюсь домой.
– Там все убрано, Глэдис. Я нанимала уборщиков. Все чисто, все на своих местах. Хотя, конечно, вам будет тяжело. Но надо привыкнуть. Адом можно продать. Нет, вы правы. Лучше поехать к сестре.
Глэдис позвонила по телефону, начала что-то говорить и заплакала на полуслове.
– Знаете что, Рейчел, поедем ко мне, я кое-что возьму из вещей и документов, а сестра за мной заедет. Вам не трудно? Я решила заплатить вам гонорар все равно. Я выпишу вам чек…
– Зачем, Глэдис? Вы уже оплатили мои предварительные расходы. Мы в расчете.
– Нет, я знаю, это из-за вас меня выпустили. Вы всем приносите удачу. Никто бы не стал так усиленно искать настоящего убийцу, если бы не вы взялись меня защищать. Мне и в тюрьме сказали, ну если Бевис взялась за дело, ты точно не убивала. О вас все очень хорошо говорят везде…
Когда Рейчел вернулась домой, Дженнифер еще не пришла. Слетаю-ка я в Лос-Анджелес, вдруг решила Рейчел, эти деньги и свободное время на меня свалились не случайно. Надо наладить отношения с Карлом. Куда это годится, мы уже двадцать лет женаты, а ссоримся, как молодожены. Черт, у меня же съемки на телевидении. Рейчел ринулась переодеваться, одновременно распечатывая свои предварительные заметки для интервью.