Утро разбудило ласковым лучом. Наталья сладко потянулась и размежила веки. Повернув голову, увидела спящего Андрея. Безмятежное лицо счастливого человека – так можно было назвать картину. Наталья оглянулась в поисках простыни, в которую можно было завернуть свое обнаженное тело, чтобы выйти на балкон, встретить утро. Взгляд упал на скромный букетик полевых цветов, который стоял в невысокой вазе. Наталья улыбнулась: во всем этом чувствовалась рука Андрея. Она приподнялась, сдернула со стула простыню, обернула вокруг себя. Достала цветы из вазы, поднесла к лицу. Пахнуло полями, лесами и еще чем-то будоражущим. Сразу вспомнилось их заветное место у водопада, где они впервые открылись друг другу, где познали радость блаженства в слиянии душ и тел. Мелкими шажками вышла на балкон. Перед ней простиралась до горизонта гладь воды. Наташа услаждала свой взгляд этим бескрайним пространством, задумалась, и даже не заметила, когда к ней, тихо и осторожно, подошел Андрей.
- Доброе утро, моя красавица. А ты мне снилась. Видимо, не могу с тобой расстаться, даже когда нахожусь во власти Морфея.
- Доброе утро, мой свет! Как мне приятно было получить от тебя это чудо! – и она поднесла букет к лицу. – Ты очень внимателен. Когда только успеваешь готовить мне сюрпризы?
- Ты заслуживаешь большего, но мне так хотелось напомнить тебе о вчерашнем дне. Мы будем отмечать эту дату, как день венчания. Семнадцатое июля – прекрасная дата, любимая?
- Да? А я потерла счет датам. Мне кажется, что я живу с тобой вечно, но люблю с каждым днем все крепче.
Андрей прижал Наталью к сердцу. Потом спросил:
- Почему ты меня не разбудила?
- Было жалко. Ты такой красивый во сне. Мне хотелось разбудить тебя поцелуями, но я удержалась.
- Но, теперь-то я не сплю? Должок! – погрозил он пальцем, как в одной из русских киносказок.
Наталья приподнялась на цыпочки и приникла к его губам нежным, утренним поцелуем. С трудом оторвалась. Ласково провела по небритой щеке. Он перехватил ее пальцы, начал каждый ноготок осыпать поцелуями. А она смотрела на него во все глаза. Ей доставляло удовольствие видеть, чувствовать, трепетать от его прикосновений.
Потом сказала:
- Смотри, море как на ладони. И такое разное, разлитое полосами. Если бы я была художником, я бы передала все оттенки, которые вижу сейчас. Море утреннее, как настроение, переменчивое и играющее. А на картине еще бы запечатлела черных дельфинов, которых мы с тобой видели на просторах. Как жаль, что я не умею писать картины.
- Ты можешь писать словами, милая моя девочка. Я тоже когда-то баловался слогом, у меня много написанных басен и стихов, но все они хранятся в толстых-толстых тетрадях.
- Правда? - удивилась Наталья. - Вот видишь, сколько в тебе скрытых талантов.
- Да, талантов, - нахмурив лоб, ответил Андрей. – Милая, ты никогда меня не спрашиваешь о прошлом, но мне есть, в чем повиниться перед тобой.
- Меня не интересует твое прошлое. Я люблю тебя таким, какой ты есть, понимаешь? Ты мне дорог. А если хочешь поделиться со мной сокровенным, что же, я готова тебя выслушать, - ответила Наташа.
- Родная моя. Я ведь сидел. В тюрьме. За неблаговидный, адский поступок.
- Как? - удивилась Наташа. – Расскажи. Я должна об этом знать. И не думай, что это оттолкнет меня от тебя.
- Хорошо, давай вернемся в комнату. Я расскажу тебе все. Мне будет легче, когда я буду видеть твои глаза.
- Конечно, пойдем, милый мой. Я выслушаю твою исповедь.
Они вошли в комнату. Расположились на мягкой кровати. Андрей взял руки Натальи в свои ладони, чтобы она своим теплом вселила в него уверенность. Он глубоко втянул в себя воздух, как будто собирался погрузиться в воду с головой.
- Слушай. Я говорил тебе, что был женат. Мы жили в военном городке, как все военнослужащие, не хуже и не лучше других: была работа, был дом, была семья. Женился я, можно сказать, по любви, или потому что надо было заводить семью, сейчас и не поймешь. Выбрал подругу жизни, да видать, не ту. Да, она подарила мне прекрасных детей, но, увы, верность хранить не умела. Завелся у нее ухажер, который быстро перебрался в разряд любовника. Вот, один раз я и застукал их на месте преступления. Кровь бросилась в лицо. Я не хотел быть посмешищем. Сам не знаю как, но схватился за нож, метнул его в соперника. Попал. Его в больницу, меня в тюрьму. Присудили пять лет, но по амнистии и за хорошее поведение скостили срок на год. Отсидел я из-за своей несдержанности четыре года. Вышел. Никому стал не нужен. Жена подала на развод, забрала детей, запретив общаться. Ничего не стало: ни дома, ни работы, ни жены. За время моей отсидки умерла мать, не выдержало сердце от переживаний. Я даже не успел с ней проститься. Сестра, да тетка родная навещали в тюрьме, а жена ни разу не приехала. Вот так то. Вся жизнь полетела псу под хвост. Уехал в теплые края, чтобы забыться. На небольшие деньги, доставшиеся по наследству, купил небольшой домик в Славянске. Устроился таксистом. Двоюродный брат помог купить в рассрочку машину. Вот она - моя кормилица: и мой дом, и мой хлеб, и мое средство для мотания по белу свету. Из года в год приезжаю сюда зарабатывать деньги, за курортный сезон получается неплохо. Правда, золотые горы обещать тебе не могу, милая Наташенька, но сердце мое чисто, а вину перед другими я искупил. Раскаялся. Надо было отпустить их подобру-поздорову, дать право выбора бывшей супруге, а я, как эгоист, думал в тот момент только о себе. Мститель, мать твою, - выругался Андрей. – Ой,- испуганно взглянул на Наташу. - Извини, вырвалось.
- Я понимаю, поэтому прощаю.
- И тебя не оттолкнет бывший зек? Не откажешься от меня, узнав горькую правду.
- Что было, то быльем поросло, милый. Пожалуйста, не переживай. Это хорошо, что ты честно, как на духу рассказал мне все.
Андрей склонил свою голову, уткнувшись в Натальины колени, а она гладила его по голове, успокаивала.
- Обещаю, что никогда больше не поступлю опрометчиво. Никогда. Я знаю, что такое ад на земле. Но я не стал хуже. Наоборот, душа как будто очистилась от скверны. Я испил чашу наказания до дна. Веришь мне, Наташенька?
- Верю. Спасибо тебе за этот откровенный разговор. Мне очень важно знать, что ты со мной честен. Больше никаких тайн нет?
- Есть. Самая большая тайна – это любовь к тебе. Я все помню. Когда мне было трудно – воспоминания о смешливой девчонке согревало сердце, давало силы жить. Ты помнишь, как мы с Володькой приготовили грибы и угощали вас с подругой? Нашли ведь сковородку, на спор исполнили желание.
- Помню, - улыбнулась Наташа.
- А помнишь о моем желании? О баньке, в которой я парил тебя? И как ты наказала меня за самоуверенность?
- Прости меня за тот случай. Я была неправа, слишком жестоко все получилось. Я посмеялась над тобой.
- Но я заслужил твое наказание.
- Но, теперь ты сможешь мне отомстить! Жестоко. Беспощадно. Помнишь, что нас с тобой приглашали в баньку на пасеке? Поедем?
- Да, родная моя. Я так тебя попарю, что запомнишь надолго. С лаской и нежностью. Я никогда не смогу тебе мстить, милая. Ты всегда была моей искоркой в ночи, лучом в моей беспросветной жизни. И, видимо, Бог действительно меня простил, раз вернул в мои руки тебя. Иди ко мне, любимая, я прижму тебя к своему сердцу.