— Эй! — сварливо буркнул элитник. — Смотри куда идешь, урод!
— И-извините, — Доминик попятился. Ну что за день такой! Невезучий.
Ошибка. Невезучий — он сам, не день.
Альтаир хотел было оттолкнуть неуклюжего 'третьесортника' и пройти мимо, но внезапно, неожиданно для себя, сложил пальцы в кулак…ударил.
Альтаир получил выговор от госпожи. Оставалось два дня до срока. И ничего. Камилл отговаривается 'еще не нашел', Альтаир бегает к проклятому технику, как собачка — каждые полчаса. Уходит с очередным кукишем.
А еще у госпожи новая игрушка, этот проклятый тип, похожий на альбиноса, но с темно-ореховыми глазами. Альтаир возненавидел его с первого взгляда, и охотно превратил бы правильное лицо в кровавую кашу… если бы не статус. Почти как у Альтаира.
Проклятье. Проклятье.
Бить было легко, словно тело случайной жертвы Альтаира самой природой предназначено служить боксерской грушей. Эдаким муляжом из ваты и мягкого пластика.
Он даже не кричит.
Смешно.
Альтаир осознал, что пальцы его мокры от крови, и на него накатила брезгливость. Будто обнаружил выводок тараканов в постели.
Докатился. Избивать третьесортника… чем он лучше 'стаи'?!
— Альтаир, да ты решил заменить Эдвина с его бандой? — раздался знакомый голос. Альтаир развернулся на 180 градусов.
Камилл. Да не один…с этим…
— Зачем он так? — 'новенький' тряхнул дрэдами. Вопрос звучал наивно, и полоснул Альтаира новым приступом ярости.
Но Альтаир сдержался. Его чувства обострились, как после дозы амфетаминов.
— Просто так, — растягивая гласные ответил он. Краем глаза наблюдал: злосчастный 'третьесортник' жив, вон уползает вроде червяка. — А вы что тут делаете?
— Мы… — Камилл стушевался.
— Между прочим, я давал тебе задание! — рявкнул Альтаир. С костяшек пальцев капала кровь, он сунул влажный кулак под нос Камиллу. — Считай, что это было предупреждение, понял?!
Натанэль легонько подался вперед.
— Оуйй! — взвыл Альтаир. 'Новенький' держал его за запястье, выламывал сустав.
— Не трогай его, — по слогам произнес Натанэль. Для верности дернул Альтаира за руку, сочно хрупнули связки.
— Т-ты… Трахаешь его, а?! — Альтаир забыл об осторожности. Забыл, что Камилл еще нужен ему. Больно было, но хуже — обида, как он посмел, как… — Гнилое мясо любишь?! Ничего, через годик-полтора получишь удовольствие сполна, ха!…
— Натанэль, стой! — Камилл повис на нем, точно бультерьер на волке…или на целом танке, Натанэль и впрямь похож на машину. Разрушительную военную машину. — Не трожь, ну его!
Натанэль отпустил Альтаира.
— Убирайся, — проговорил он. Спокойно, но Альтаира продернули мерзкие мурашки.
— Да уж, мне тут нечего делать. Счастливо оставаться, голубки! — он хихикнул. — Можете вон еще его взять, третьим… ха! Ты, Натанэль, любишь же… низкосортных!
Камилл подумал: отлетит наподобие фольговой обертки. Удерживать Натанэля — граница возможностей. Поскорее бы Альтаир убрался.
— А ты, Камилл, не забудь — завтра! Иначе всем нам… — большой палец здоровой руки скользнул по шее. Затем Альтаир поправил помятые виниловые брюки и сеточку-рубашку.
И чуть быстрее, чем позволяли приличия, покинул 'поле боя'.
Доминик ненадолго отключился. Открыв глаза, он заметил элитника-Натанэля и Камилла. Альтаир (чтояемусделалчтояемусделал?!) исчез.
Судя по всему, благодарности и объяснения подошли к финалу, и Натанэль заинтересовался иным:
— О чем он говорил, Камилл? — спросил Натанэль. Элитник приблизился к Доминику; тот сжался: опять издевательства?
— Ну… об одном задании, — пробормотал техник. — Эй, ты чего делаешь?
— Помогаю ему, — Натанэль кивнул на Доминика. — У тебя в блоке есть медоборудование?
— Да, но… это же третьесортник! — вытаращился Камилл. — Правда… — он прикусил язык.
— И что?
Действительно. Камилл покраснел.
— Черт, Натанэль. Откуда только взялся, такой хороший, — покачал головой. Затем усмехнулся. — Думаю, ты заслужил награды. Я знаю, что нужно Альтаиру. И я знаю, где это взять…
*
Что-то меняется.
На уровне действий и предзнаменований. Второе важнее. Доминик привык жить чутьем в большей степени, чем разумом: различать шаги, интонации и сгустки шаровых молний во влажном от кондиционеров воздухе.
Страсть к порядку у него врожденная, генетическая особенность — или аномалия? — как и его ДНК. Непригодный к передаче потомству, но все-таки позволяющий выжить. Хоть как-то.