– Они все уже внутри, мой мальчик, – сказал приор Бомер, не дав вставить Энгстелиг и слова, чем точно ее разозлил. Это было видно по ее лицу, скривившемся в недовольной гримасе. – Пространство вокруг Абсолюта растягивается по его желанию, и те, кто там находится, никогда не встречаются друг с другом.
– По его желанию? Абсолют живой?
– И да, и нет, – произнес приор Бомер. – Абсолют – это чистая энергия, копирующая мысли, чувства и разум волшебников, но не обладающая ими по-настоящему.
Приор Бомер явно хотел сказать что-то еще, но Энгстелиг, спешащая отправить Ноа в Абсолют и узнать результат испытания, его перебила:
– Тебе пора, Ноа.
Она не умела изящно заканчивать разговоры. Более того, совершенно не умела общаться с людьми и явно не пыталась как-то исправить это.
Приор Бомер распахнул железную дверь, и Ноа длинную лестницу, ведущую вниз. Дорогу ему продолжали освещать факелы. Ноа продвигался осторожно, держась за влажные стены и медленно ступая на тронутые временем крошащиеся ступени. Попутно думая, ремонт этому месту не помешал бы. И чем ниже Ноа спускался, тем сильнее ощущал дрожь, исходящую от стен.
«Это и есть Абсолют», – почему-то подумал Ноа, полный уверенности.
На последней ступени Ноа почувствовал холод, пробирающий до костей, словно именно здесь начиналась реальная граница Абсолюта. Практически в этот же самый момент маленький шарик растворился, но в освещении Ноа более не нуждался. Помещение, в которое он попал, было наполнено странным светом, делающим подземелье не темным, а приглушенным. Белый туман, который окутывал каменные колонны, словно выросшие из земли, и скрывал воду, наполнявшую все вокруг. Ноа ощутил это, как только сошел со ступени, вымочил насквозь все кроссовки – уровень воды достигал его щиколоток.
Ноа настороженно озирался вокруг, двигаясь вперед сквозь туман небольшими шагами. И как в этой ситуации Абсолют попытается его обмануть?
Но тут Ноа почувствовал, что его ногу что-то схватило, и, опустив взгляд, он увидел, как вода поднималась по его щиколотке, принимая форму ладони.
– Что за черто…
Договорить Ноа так и не успел, потому что эта водяная рука утащила его под воду, как будто там резко стало глубоко.
Глава 5
Ноа разбудил аромат свежеиспеченных оладий, и, сонно разлепив глаза, он понял, что находится у себя в комнате. В той, которую оставил на Земле, в Греции. Голова кружилась, и перед глазами все плыло, как будто до этого он потерял сознание и только пришел в себя, а кости во всем теле ломило как после тяжелой тренировки. Но уже через минуту боль бесследно ушла.
Ноа беспокойно озирался. Где Хэксенштад? Где Энгстелиг, Осо, Франциск и остальные? Неужели все это было просто сном? Какой-то частью души парень надеялся на это и был рад, что проснулся, но другая его часть – самая маленькая – немного жалела того, что это всего лишь оказалось плодом его фантазии.
Ноа сел на постели, озираясь по сторонам и выискивая, где же здесь подвох. Он попытался вспомнить, что он видел последним там, но в голове стояли только образ молчаливой Энгстелиг. Ноа нервно передернуло. Все-таки будет хорошо, если он никогда не встречался с этой женщиной. Он вышел из комнаты, скрипнув дверью, и спустился по лестнице на кухню. Сердце пустилось в бешеный пляс, когда Ноа заметил, что на кухне именно его мать – живая – печет оладьи. Она обернулась и улыбнулась ему так тепло и нежно, что у Ноа внутри все похолодело.
– Мам…– пролепетал Ноа и на негнущихся ногах сделал ей шаг навстречу.
– Что такое, милый? – спросила Нея звонко и чуть-чуть склонила голову так, что несколько светлых прядей упало ей на лицо.
Она откинула их привычным жестом за спину, и Ноа бросился к ней, крепко обняв. Нея была живая, дышащая и пахнущая чем-то приятным, а Ноа, почти свыкнувшийся с мыслью, что она покинула его, затаил дыхание. Он чувствовал небывалое спокойствие, греющее душу, ощущая родное, близкое сердцу тепло.
– Милый, что-то не так? Снова кошмары? – обеспокоенно спросила Нея, ласково поглаживая сына по голове.
«Я думал, что ты умерла», – вертелось на языке у Ноа, но сейчас он понимал, насколько абсурдно это звучало. Она была рядом, а все остальное – просто очередной кошмар.
– Нет, мам, все в порядке, – тихо произнес Ноа, смотря в родные глаза.
– Налетай, – нараспев произнесла Нея, поставив перед Ноа тарелку с оладьями и вернувшись к плите.
– Спасибо, мам, – улыбнулся Ноа.
– Не за что, родной, – ответила Нея, оборачиваясь и ероша сыну волосы. – Ешь не спеша, но постарайся не опоздать в лицей.