Дрожа, Вирсавия снова положила руки на живот. Если она умрет, то умрет и ребенок Давида. Ее раздирали противоречивые чувства. Она радовалась тому, что внутри нее зародилась новая жизнь. И желала, чтобы поток крови вынес из ее тела доказательство ее греха, прежде чем он станет известен. Все узнают, что ее ребенок был зачат в прелюбодеянии. Чем она оправдается, если ее муж уже несколько месяцев был на войне? Вирсавия представила себе гневные крики людей плотным кольцом окруживших ее с камнями в руках. Она представила себе, с каким осуждением будет смотреть на нее мать, с какой болью и разочарованием. Мать знала сердце своей дочери лучше всех. Она давно знала о любви Вирсавии к Давиду. Разве она не советовала дочери выбросить из головы детские фантазии и забыть о неразделенной любви? Разве мать не говорила ей, чтобы она хранила свое сердце? Никто не упрекнет царя, всю вину возложат на нее.
Никто теперь не поможет ей. Никто, кроме Давида. Но захочет ли он помочь ей?
Опустив руки, Вирсавия зажала их между колен. Молчание не означает безразличие. Разве Давид не обещал ей, что никто не причинит ей зла? Разве он не клялся ей? Разве Давид не был человеком слова?
Вирсавия отрезала маленький кусочек папируса от письма Урии. Давид поможет ей. Он должен помочь! Она написала царю коротенькую записку. Туго скрутила и перевязала ее шнурком. Потом позвала свою служанку.
— Возьми и отнеси это царю.
— А что если стража не пустит меня в ворота?
— Спроси Иорама. Отдай ему письмо. Скажи ему, что это от меня лично царю.
— Да, моя госпожа.
Вирсавия закрыла дверь и прижалась к ней лбом. Ей рисовались самые страшные картины будущего. Конечно, Давид посчитает своим долгом помочь ей. Конечно, он не бросит дочь Елиама, внучку Ахитофела. Конечно, он постарается что-нибудь сделать, чтобы Урия никогда не узнал о ее предательстве. Но что Давид сможет сделать? Что? Сможет ли он укрыть ее, чтобы она родила его ребенка в другом городе. Куда он отправит ее? Куда? Куда!
О, Давид, помоги мне! Пожалуйста, помоги мне!
Вирсавия отказывалась верить в то, что ее судьба была безразлична Давиду. Неужели он мог быть равнодушным к ней после того, как с таким риском привел ее в свой дворец. Но что сделает Давид, чтобы решить эту проблему?
Измученная тревогой, Вирсавия села. У нее не было выбора, оставалось только ждать, ее жизнь была в руках царя.
Давидом овладело зловещее предчувствие, когда стражник прошептал ему:
— Служанка Вирсавии, жены Урии, пришла с запиской.
Одно упоминание имени Вирсавии всколыхнуло всю его душу, пробудив чувство, которое, он знал, лучше забыть. Ни одной женщины Давид не желал больше, чем ее. Сколько раз в течение последних недель он отказывал себе в удовольствии снова позвать ее к себе, понимая, что он только увеличит риск разоблачения? Давид должен был неоднократно напоминать себе о том, что Вирсавия была женой его друга, дочерью одного из самых лучших военачальников, внучкой Ахитофела, которого он всегда уважал! У Давида и так было достаточно проблем, не хватало еще превратить своих друзей во врагов!
— Приведи ее ко мне, — приказал он стражнику.
Под любопытными взглядами собравшихся Давид развязал маленький кусочек папируса. Он прочел короткое письмо Вирсавии, и сердце его упало. Его обдало жаром. Два слова, достаточных, чтобы стряхнуть с него всякое благодушие, прозвучали трубным гласом.
Я беременна.
В этих словах Давид прочел обвинение себе и услышал отчаянный крик Вирсавии о помощи. Нахмурившись, он барабанил пальцами по записке. Чувство вины овладело им.
О, Вирсавия. Он вспомнил свое обещание и размышлял, как можно было исполнить его. Служанка стояла в дверях, ожидая ответа. Давид увидел, как мужчины склонились друг к другу и перешептывались. Уже начались разговоры! Он слышал тихий гул голосов. Перерастет ли он в крики, требующие крови? Его и ее? Если распространится молва о его тайной связи с Вирсавией, несчастье постигнет их обоих. Ему требуется время, чтобы подумать, время, чтобы найти решение!
Скомкав послание Вирсавии, Давид лениво откинулся на спинку кресла и с улыбкой подозвал следующего мужчину, пришедшего к царю со своим делом. Давид нетерпеливо выслушал его и дал ответ, который не удовлетворил просителя. Какое ему дело до этих мелочных споров, когда Вирсавия была в смертельной опасности? Он должен придумать, как спасти ее. Если Давид не найдет способ, как скрыть их грех, то в рядах его войска начнутся волнения. Воины потеряют веру в него и, возможно, поднимут бунт.