Вирши

3

Ото церкви фундамент лежыт разорены,
Камень знерукосещной горы отвалены.
Ото голова церкви, тернем поранена,
На смертельный ест гроб нине положена.
Яко ж церкви не маеш обалена быти,
А хто ж, бовем, без главы в свете может жыти.
Мдлеют члонки, гды глава од болю слабеет,
А наше взды для чого, сердце не трыхляет.
Од слез ы плачу, чему, чему не рыдает,
Чы то, же Христос уснул, а не умерл, знает.
Уснул Христос был в лодце, а зась не волали
Учневе, ратуй, ратуй, бо штурмы повстали.
Волай, ы мы ратуй, а то погибает,
Гды во гробе положена Христа огледает.
Од гловы верху до стоп, всего зрысовано
За непорочного агнца, гды скура звлекано.
Збита скура од тела, а тело од косци,
Бито Бога, мордовано, за нас без литосци.
Зато слез ревнивых Бог од нас желает,
Боль слезами нашыми его се змнейшает.
Плач мы ж вси ревным сердцем, да слез будет море.
Тыми Бог оплаканы повстанет воскоре.

4

Спойзры, облюбеницо, а познай своего
Облюбенца ы поведзь, яка постать его
В Песнях песней мовилась, же белы, румяны
З тысячей найсличныйшых сам един выбраны[106].
А днесь ест без оздобы, сини и зчернелы.
Безобразны, безчестны, слабы ы зомлелы.
Глава была, як злото, днесь глине подобна.
Од крови зчервенила страшна, неоздобна.
Очы, як голубицы, полные бывали,
Днесь высхлая долина, так поупадали.
Лице гряди зиол вонных, уста лилиевы,
Руки, як уточоны, пальцы нафированы.
Як роля камениста, высхла ы зорана
Стала од зверов срогих, збита и таптана.
Чрево бельше од кости слона, а голени
Мармуровы на злотых подставках камени.
Усхламу древ подобны, угль преходит чрево,
Чы земли брыла лежыт, чы згнилое древо.
Омый слезми, чловече, на тот час познаеш,
Кого тот безобразна в гробе огледаеш.
Ест то Бог ы чловек, убиты за тебе,
Кровью тебе окупил, бысь з ним жыл на небе.

5

Пастыр добрый за овцы душу поглядает,
Абы овцы ожывил, за них умерает.
Ото пастыр найлепшы в гробе положены,
Жарливым на утарчке волком обалионы.
Пасть овцы по роскошных горах ы долинах,
Шукал пильно погибшых по чуждых краинах.
А гды в подземных лясах услышал плачливы
Глас, внет ся поквапляет пжез смерт, любо жывы
Сам во мертвых свобод, але впроды раны
Од оправцов пекельных смертные жаданы.
Бы кров вылил и поднял на окуп каране
За овцу над заказ в раю урыване.
О доброци пастырска, о боска милосци!
Згрешыт чловек, а ты, Бог, прымуеш карносци.
Квасны овоц зиол Адам, а ты оскомины
Незносным лечыш болем, будучы без вины.
З древа Адам збил яблко, а тебе за оно
В невинносци до древа креста прыгвоздзоно.
Вылеваеш кровь за нас, Хрысте, мы рыдаем,
Прими славы за кров, усердно волаем.

6

Се агнец в землю грыхи мира ест закланны,
На жертовнице крестном висел розплатаны.
А нине в темном гробе ест запечатленны,
Абы манна в киоте негдысь положенны.
Чыли яко скрыжали охованы завета,
Чы як Ной в ковчезе за потопу света[107].
Ной то ест, бо крестем як в арце спасает
Скрыжали, бо на собе Пилат позволяет.
Завет ест и манною слышне може звати,
Знайдет в ним смак вселяти, кто хочет вкушати.
Уста полны суть меду, а язык соль правды.
Гортань тоже подобна, лице гроздь сладкавы.
Леч тераз креста прасом в соку вытиснены,
У уста желчу з отцем, през жыдов згорченны.
Умирает от жажды, а з ребр вод потоки
Точыт источник жызни нашей свет шероки.
Яко пеликан дети свои ожывает,
Гды кровью пораненых перси окропляет[108].
А чым же Христа раны можем залечыти?
За миро слезы з очу гды будем точыти.
Плачмы ревми вси ораз, слезми полеваймы
Рану Христа, а в оных свое исцеляймы.

7

Што за вдячность од тебе, жыдовски народе,
Жесь выведен з Египту устал на свободе?
Светил столпом огнистым сей Бог тебе в ночы,
А ты вяжеш у столпа ы заплвалесь очы.
Он мора пред тобою в сушу зменил воду,
А ты же лжыве тягнеш до Кедрона броду[109].
Он з тяжкае работы ы з оков выбавил,
Тысь ланчухом тяжким ы крестом прывалил.
Бралесь манну од него ы теж воды з скалы,
А он полички ы желч, ах то жаль немалы.
Он дал силу в коленях, а оденье твое
През чотыре десять лет ховал, як навое.
Зато збиты, зраненны, ах боль неслыханы!
В баграну на смех шату ест преодеваны.
Он крест на излеченье дал од яду змия.
А ты креста на муку плоти пресвятыя.
Ужываеш, народе, злы, запометалы,
Чему се не обачны, гды твердые скалы
Подаются, и земля з грунту се рушыла,
Бы тя, як Авирона[110]» жыво поглатила.
Але же он до отца «отпусте!» волает.
Скалы жернят и земля тя не пожерает.

106

...яка постать его в Песнях песней мовилась, же... един выбраны...— содержание ветхозаветной Песни песней, написание которой приписывается царю Соломону, толковалось в плане мистико-поэтического предвестия «обручения божественного жениха» (Христа) с церковью. Таковы толкования известных прежде религиозных мыслителей III—IV вв. Филона Пиявского, Ипполита Римского, Григория Нисского и др.

107

...яко скрыжали охованы завета, чы як Ной в ковчезе за потопу света...— здесь перечисляются ветхозаветные прообразы лежащего в каменной гробнице Христа: созданные Моисеем «скрижали завета» и положенные Соломоном в Иерусалимском храме, а также собранные Ноем в его ковчеге все виды живого мира, спасенные им от всемирного потопа (Бытие, IX—X).

108

Яко пеликан дети свои... кровью... окропляет...— это популярный в Средневековье символ, служащий прообразом Христа. В европейское искусство он проник, очевидно, из «Физиолога» — трактата о животных, возникшего во II—III вв. н. э. (см.: Морозов А. А. Из истории осмысления некоторых эмблем // Миф — фольклор — литература.— Л., 1978. С. 38—66).

109

...тягнеш до Кедрона броду...— Кедрон — небольшая речка под Иерусалимом, у брода которой находился Гефсиманский сад, где остановился Христос со своими учениками. Предатель Иуда провел через «кедронов брод» слуг иудейских и римских воинов, указав им на Иисуса (Иоанн, XVIII, 1—12).

110

...як Авирона, жыво позлатила — согласно ветхозаветному сказанию, Авирон был один из 250 «начальников общества», которые в период странствования иудейских племен в пустыне возмутились против Моисея и первосвященника Аарона, за что были живыми поглощены землею (Числа, XVI, 1—33).