«Это уже кое-что! Нужно все обмозговать. А пока аккуратно покинуть апартаменты мистера Эндрю Блайнда!»
Мэт приоткрыл дверь, но снаружи было тихо. Он начал осторожно спускаться по лестнице, периодически поглядывая вниз. Решив не задерживаться на этаже с номерами для членов клуба, он дошел до первого этажа, и свернув в сторону кухни, резко натолкнулся на мускулистого официанта, бегущего с подносом в зал для гостей. Недолго думая, репортер двинул левой рукой по лицу крепыша, отчего тот грохнулся на пол, звеня подносом и осколками разбившихся бокалов.
Перейдя на бег, Кьюлас добежал до спасительного коридора, и слыша позади проклятья, распахнул черную дверь во двор. Добежав до ограды, он перемахнул через высокие прутья, чуть не наколовшись на острый штырь. Пружинисто приземлился на ноги, и вскочив, побежал по Барон-стрит в сторону Фаррингдона. Запыхавшись, он остановился, махнул проезжавшему кэбу и приказал:
– На Флит-стрит! Быстро! Плачу полсоверена!
Глава 6
Забежав на третий этаж здания по адресу Флит-стрит, 135-142, где располагалась редакция «Лондон Газет», Кьюлас заскочил в свой кабинет и сев на обшарпанный стул, забросил ноги на стол, заваленный вырезками различных бульварных газет. Дымя сигаретой и сцепив руки на затылке, он качался на стуле, размышляя о футляре с драгоценностями, найденном в кабинете Эндрю Блайнда.
Эта была довольна странная ситуация. Может быть, мистер Блайнд купил у леди Сомерсет эти драгоценности и оставил их у себя до тех пор, пока не представится случай отнести их в банк? Нет. Чушь полнейшая. Он же не скупщик. И наверняка, не ростовщик. Хотя кто его знает. Наборщик из «Таймс» Хьюго Рэт не сказал ничего определенного, но он мог чего-то и не знать. А может быть, наоборот, мистер Эндрю – скрытый дамский угодник, и леди Сомерсет – его очередная пассия, для которой и предназначался комплект украшений. Жалко, что он не смог открыть остальные ящички. Тогда картина бы прояснилась. Мэт уже начал жалеть, что не пробежался по второму этажу, где располагались номера для отдыха членов клуба. Тогда бы у него была хоть какая-то информация о внутренней жизни клуба для слепых.
Он зажег еще одну сигарету. В любом случае, нужно что-то предпринять, поскольку официант, которого он сбил с ног, мог доложить председателю об инциденте и Эндрю Блайнд позаботился об остальных драгоценностях, хранящихся в ящичках тумбочки. А может быть, его приняли за обыкновенного воришку и все уже забыли о его тайном посещении «Блайнд Джентльмен Клаб».
Внезапно в голову Мэта пришла такая нахальная мысль, что он резко дернулся и стул, на котором он сидел, начал падать назад. Репортера спасла стенка, упершись в которую он спас свою голову от сотрясения мозга. Вскочив, он бросился вон из кабинета и повернув направо, забежал к главному редактору. Альберт Болд, читавший свежий макет завтрашнего выпуска, уставился на него в изумлении, а Мэт резко выдохнув, спросил его:
– У тебя есть список членов «Блайнд Джентльмен Клаб»?
– Ну да. Вот он. – Болд достал из папки лист бумаги. – Все газеты печатали его после ночи посвящения на Ритчи-стрит.
Кьюлас схватил листок и выбежал из комнаты. Редактор махнул ему вслед своей трубкой и снова углубился в чтение.
Вернувшись к себе Мэт уселся на стул и стал внимательно просматривать список. Почти в самом конце он натолкнулся на фамилию «Сомерсет» и радостно вскрикнул.
Теперь он знал, в каком направлении копать.
Схватив шляпу, он сбежал на первый этаж и выскочил на улицу. Поймав кэб, крикнул вознице: «Уайтчепел!» и откинувшись на подушки, начал обдумывать, что скажет лорду Сомерсету при встрече. Через полчаса, подъехав к двухэтажному особняку, он дал вознице пять шиллингов, проклиная себя за транжирство и подойдя к воротам, позвонил в колокольчик. Через несколько минут у входной двери показался дворецкий и репортер, представившись крикнул, что у него неотложное дело к графу. Слуга исчез, а Кьюлас остался снаружи, куря сигарету и моля Бога, чтобы его догадка была верна. Наконец, ворота открылись и его пригласили в дом. Мэт рассматривал картины кистей маститых художников, в душе понимая, что ничего не смыслит в живописи, когда сверху раздались шаги и граф Сомерсет в сопровождении верного камердинера подошел к небольшому столику и сел в кресло, поставив меду ногами непременную спутницу каждого слепца – трость.